Карфаген должен быть разрушен
Шрифт:
– Вообще я думаю, что это действует сбор биоматериала, о котором когда-то говорил наш президент по телевизору. Мол, кто-то и для чего-то собирает биоматериал. Скорее всего, этот биоматериал оценили, и вычислили наиболее благоприятную формулу для уничтожения народности, исходя из этнического преобладания людей на нашей территории. И после этого внедрили на территории столицы.
– Ну что так сложно? – возмутился я. – Просто скажи, кто это сделал.
– Не правильно ты задаёшь вопросы. Для того, чтобы понять, кто это сделал, нужно вначале понять кому это выгодно.
–
– Много кому, – многосложно ответил Андрей. – С одной стороны, Америке выгодно ослабление нашей страны. А уничтожение столицы это сильный удар по любой стране. И курсы на биржах показывают, что рубль уже сильно просел по отношению к доллару и евро. С другой стороны, и у нас хватает «благородных патриотов», которые по идеологическим соображениям или из-за денег готовых продать свою родину. Вот, к примеру, сейчас идёт голосование среди жителей России по поводу того, куда нужно переместить столицу страны. Москву уже списали со счетов. И думается мне, что из предложенного варианта выиграет тот, где уже куплены земли определённого круга лиц.
– В этом смысле и наши знакомые братья Анатолий и Николай мало чем отличаются от тех циников, которые используют падение столицы на благо себе, – заметил я.
– Немного не согласен, – вступил мой друг. – Есть большая вероятность, что если ещё год назад был бы призыв по уничтожению жителей Москвы всеми возможными способами, они бы этим воспользовались. И даже не ради денег, а просто потому что в своих бедах винят жителей Москвы. То есть, здесь в первую очередь были не столько деньги, сколько их убеждения, что любой житель столицы достоин смерти только по факту своего существования. А в таком случае можно допустить, что нынешнюю заварушку устроили извне. Делать грязную работу чужими руками спецслужбы некоторых стран умеют. В смысле, не надо смешивать денежную выгоду и простую ненависть к Москве.
– То есть, всё же Америка начала травить россиян? – предположил я. – Ведь из других стран она наиболее заинтересована в ослаблении России и денег для подобного рода терактов она никогда не жалела.
– Стопроцентных гарантий тебе я дать не могу. Это может быть любая другая страна, в том числе и Китай. Ему тоже интересны наши территории и ресурсы. Но явно кто-то со стороны финансировал и подготавливал данную операцию. Ведь это проще и гораздо эффективнее, чем сразу же получить «ответку» в виде ядерного удара при лобовой бомбардировке Москвы. В сложившихся условиях наши оппоненты потребуют серьезных доказательств, но, думаю, могут так и не дождаться. Потому что следы на тот момент уже будут подчищены. И мы с тобой тоже находимся в зоне риска. Таблетки могут быть обманкой.
Я не сразу нашёл, что ответить. Всё происходящее стало становиться страшным и до жути пугающим. По сути, мы можем уже быть ходячими мертвецами, и жить нам осталось несколько недель. Но при этом, мы пока ничего не подозреваем и позже умирать будем в мучениях.
– Отравление воды, действительно, на много лучше чем ядерный удар. – Заявил Андрей. – В городе сохраняется вся инфраструктура. По прошествии какого-то времени, достаточно просто обработать противовирусными
Так же не исключаю, что, если это атака извне, то это только первая операция и вскоре по такому же принципу слягут ещё несколько наших больших городов. А наши военные так и не нанесут ответного удара – просто пока не по кому.
В контейнер, кашляя, вошёл Николай. Подойдя к нашему столу, сильно чихнул.
– Ого, какая сильная аллергия на работу! Вроде не первый день работаешь, должен был уже привыкнуть к воздуху внутри завода, – пошутил Андрей.
– Чего? – не понял Коля.
– Я говорю, может, тебе микстуру для оздоровления в стакан плеснуть?
– Давай! – не стал упрямиться наш коллега.
– Ты где успел так заболеть. Вроде, вчера ещё ничего не было, – поинтересовался я.
– Да, мы вчера с братом на понтоне бочки в речку сбрасывали, вот я и не удержался – упал в воду. А потом мерз всю ночь. Наутро уже заболел.
О том, где это было, и что было в бочках, и о том как они вообще попали на речку, мы спрашивать не стали – не нашего ума это дело. Хоть Николай и кажется простаком, а что-то может заподозрить или рассказать кому-нибудь о двух интересующихся работниках. Но надо признать, что он подтвердил теорию Андрея о распространении вируса через воду именно на нашем предприятии.
Еще немного налив в стакан Николая, Андрей спросил:
– Домой не собираетесь?
– Хм, – ухмыльнулся Николай. – Собираемся.
– Нас возьмёте?
– Надо с братом обсудить.
– Обсуди.
Когда мы выпили, Андрей еще спросил:
– Говорят, что ты таблетки какие-то имеешь, которые от «московской чумы» помогают. Они лечат или их можно принимать только в профилактических целях?
– Да, я и сам не знаю, – пожал плечами Николай. – Нам их наш начальник дал, сказал, чтобы принимали перед каждой ночной вылазкой.
– Понятно, – протянул Андрей.
К этому разговору мы больше не возвратились в этот вечер. Николай лег на свою койку и затих. Мы с Андреем решили больше не затрагивать интересующую нас тему. Лишние уши Николая могли нас разоблачить. А это пока было преждевременно. Точнее, вообще не нужно. Поэтому я забрался на свой высотный топчан, а мой соратник остался за столом, уставившись, как всегда, в планшет.
Глава 4 Радикальное движение «Россия против москвичей»
Следующим вечером мы вдвоём просматривали новости на планшете.
Новостей из Москвы было мало. Телевидение практически ничего не транслировало к этому моменту. Информацию о происходящем в Столице можно было черпать только в интернете. Пока были живы люди, они вели свои мини репортажи на своих электронных страничках. Но по мере угасания источников информации, становилось понятно, что ситуация с каждым днём ухудшается. Окончательно жизнь не покинула Москву. В конце концов, это многомиллионный город. Жертв среди населения было много, но люди крепились, храбрились и надеялись на чудо.