Карманный ад
Шрифт:
– Ты не помнишь? Буквально на днях в виски-баре. Я была с подругой Альбиной…
– Которая подруга Васи… Ах, да, все ясно, вспомнил я. Альбина и раздобыла мой телефон. А почему тогда ты паузу взяла, почему сразу не позвонила? По правде говоря, впервые сталкиваюсь с тем, что девушка, – на этом слове он сделал акцент, – приглашает на свидание парня.
– Ну, ты меня в баре не заметил, а я – напротив.
Ильяс не стал уточнять, что же заинтересовало состоявшуюся женщину в нищем летописце, который по три года ходит в одной паре джинсов, лишь бы позволить
– Если я правильно понял, ты работаешь летописцем. Значит, мне нет смысла скрывать от тебя что-либо: захочешь – сам узнаешь. А фору тебе я давать не собираюсь, хотя у меня много секретов. Например, у меня есть дочь.
– И ты замужем, поди? – спросил Ильяс.
– Нет, в разводе, но, как ты видишь, я дважды была замужем. Второй секрет – мой возраст.
– В любви и в смерти все равны, так ведь? Тем более возраст для дружбы не помеха. Если не секрет, почему ты решила познакомиться?
– Я услышала, как ты говорил. Не помню, с кем, не помню, о чем, но голос у тебя ласкающий. Странно, что девушки не кончают от его вибрации.
Ильяс не стал отвечать, хотя это замечание ему очень и очень польстило. Однако летописец не мог взять в толк, почему собеседница так откровенна, почему ведет себя как пантера, охочая до секса. Продолжение тирады заставило Ильяса задуматься еще крепче.
– Я все время отвлекалась на Васю, который говорил со мной по-французски, а я, знаешь ли, обожаю французский язык. Я даже задумалась тогда, не пригласить ли его к себе, но…
Она прильнула к стакану сока, медленно облизала верхнюю губу и вызывающе посмотрела на Ильяса.
– Зря, что не позвала. Поговаривают, что в постели он неплох. Извини, на опыте своем не проверял, потому оценку поставить не смогу. – Мужчина ревниво сделал глоток виски. – А ты всегда так откровенна?
– Я не летописец, а потому не приучена скрывать свои чувства. Даже наоборот: моя подруга-психолог проводит курсы, на которые я хожу уже год. Благодаря этому я пытаюсь из всех ситуаций выловить чувства, вытянуть их, насладиться ими, что ли.
– Не знаю, привычки открываться людям нет у меня, тем более первому встречному – человеку, с которым ни разу не пил, ни разу не путешествовал, ни разу не попадал в переплет. Предпочитаю, чтобы переживания забродили внутри, как виноград на солнце, а потом уже можно выплеснуть их на бумагу.
– М, ты пишешь стихи, наверное?
– Каюсь, кляну себя, смущаюсь: случается. И как показывает практика: худшее, что можно девушке пожелать, – это начать с поэтом встречаться. Конечно, не анафема, не порча, не проклятие, но уж точно не благое пожелание.
– Ты меня пугаешь?
– Тебя испугаешь, конечно! – рассмеялся Ильяс. – Предостерегаю.
– Прости, но я не настроена на отношения.
– Полегчало на сердце. Тогда зачем ты позвала меня?
– Знаешь, мне нравится общаться с умными мужчинами. Не с каждым из них я стала бы встречаться, но вот переспать – почему нет?
– Неужели ты думаешь, что мужчина умный, услышав эту отповедь, тобой заинтересуется? Зачем тратить ему
– Но ведь ты сидишь и до сих пор не ушел, – резонно заметила Полина, Ильяс осекся. – Уж прости за самоуверенность, но я одна из лучших женщин, которых тебе доводилось встречать.
– Звучит самоуверенно. Спешу разочаровать тебя: в прейскуранте моем секс не прописан, предложить не могу Совместная попойка – конечно, поход в кино – возможно, путешествие в горы – по договоренности, но не секс.
– Вот черт, тогда мне уйти?
– Дверь найдешь или проводить? – Ильяс широко улыбнулся, дав понять, что это шутка, хотя он и был близок к тому, чтобы выгнать девушку из заведения взашей. – Ладно, проехали.
– Знаешь, что удивительно? Ты, несмотря на ум, становишься безумно глупым, когда дело доходит до девушек, не так ли?
– Возможно, но у меня встречный вопрос. Твой интерес к моей скромной персоне все еще остается загадкой. Можешь сказать ясней? В витиеватых выражениях, барочных строках и туманных словах не силен я.
– Пойми, мне не 20, не 25 и даже не 30. Мне многого от мужчин сейчас не нужно. Все, чего я жду, – это союз мозгов, секса и материальных благ.
– Тогда ты, безусловно, ошиблась кандидатом: ни букетов из 101 розы, ни дворца на Сицилии, ни отдыха на Мальдивах предложить я тебе не смогу. Ты явно просчиталась: тебе в другие рестораны стоит ходить, там публика аккурат подобрана под твои требования.
– Вот почему ты все время боишься? Я же не требовала от тебя ни кольца с бриллиантом, ни машины. Думаю, дело даже не во мне. Все из нас боятся быть отвергнутыми, и ты – не исключение, хотя и исключительный. Я вижу, ты пытаешься с этим справиться, но всякий раз прячешься, прячешься в раковину.
– Подытожу тогда: ты предлагаешь видеться, ходить на свидания, порой спать, но не встречаться. Так?
– Пожалуй, ты верно уловил суть. Я много места в твоей жизни не займу, не бойся.
– Мм, если ты так хорошо разобралась во мне, то, может, и девушку найдешь, сосватаешь?
– А почему бы и нет? Я познакомлю тебя с парой-тройкой своих знакомых девушек – тех, что подходят тебе по возрасту. Они молоды, красивы, сексуальны и умны не по годам.
– Это как? Самим по 20, а ума – как у пятилетних? Полина поджала губы, но на выпад отвечать не стала.
Спустя полчаса парень расплатился по счету, ноги еще держали его. Парочка вернулась к машине Полины.
– Я подвезу тебя, – настояла женщина.
Спустя полчаса они были у дома летописца. Ильяс задумался, продолжать ли вечер в квартире, и предположил, что не стоит. Однако он решил отметиться напоследок и пустил в дело руки, провел ладонью по ее правой ноге, одетой в кружевные чулки, дотянулся губами до шеи. Полину пробрали мурашки, кровь стала пульсировать чаще. Ильяс поцеловал ее в губы, аккуратно и нежно провел языком по кончику ее языка. Поцелуй длился больше минуты, Полина уже готова была поднять юбку, но татарин резко открыл дверь машины и выскочил на улицу.