Карнавал Хилл
Шрифт:
Маверик все еще выглядел склонным сказать «нет», поэтому я драматично вздохнула и начала вытаскивать свою собственную доску из лодки.
— Тогда, наверное, мне придется сказать ребятам, что ты теперь полный ноль в серфинге.
— Я не занимался серфингом с тех пор, как мы с тобой в последний раз были на воде вместе, красавица, — тихо сказал Маверик, и я замерла, а мое сердце сжалось от его слов.
Раньше он любил прибой почти так же сильно, как и я. Каждое чертово утро я спускалась на пляж со своей доской перед школой, и все остальные присоединялись ко мне с разной частотой, но чаще всего там
— Хорошо, — наконец согласился он, отодвигая меня в сторону, когда схватил обе доски и вытащил их из лодки. — Я буду заниматься с тобой серфингом, если ты останешься на ночь. Мне надоело спать в постели, в которой тебя нет, и я хочу неограниченный доступ к твоему телу всю ночь напролет.
— О покойтесь с миром, мои пылающие чресла, — выдохнула я, обмахиваясь рукой, как аристократка. — Я верю, что мы с вами пришли к соглашению, мистер Стоун.
Рик криво усмехнулся мне, и я пошла в ногу с ним, когда мы направились к пляжу и волнам.
Его рука коснулась моей, и я закрыла глаза, когда солнце омыло нас, а море набегало на берег, на мгновение уверенная, что я действительно дома, и впервые осознав, что улыбка на моем лице была на сто процентов настоящей.
***
Я внезапно проснулась ночью, сначала дезориентировалась, пока разглядывала номер Маверика и позволяла воспоминаниям о вчерашнем дне и прошлой ночи уложиться в моем мозгу, в то время как осознавала, где нахожусь. Между моими бедрами чувствовалась тупая боль, которая имела прямое отношение ко всему тому грубому сексу, который у нас был, и мое тело казалось покрытым синяками и чувствительным в самом лучшем виде. Но разбудило меня не это.
Маверик застонал во сне рядом со мной, яростно ворочаясь, словно его преследовал какой-то кошмар. На его коже выступили капельки пота, а лоб был нахмурен, когда с его губ сорвалось единственное слово.
— Остановись.
— Рик, — выдохнул я, придвигаясь к нему с колотящимся сердцем, пытаясь разбудить его от всех ужасов, которые подкрались к нему, пока он спал.
Он забился в постели еще яростнее, и я потянулась к нему, моя рука опустилась ему на плечо, когда я попыталась встряхнуть его. Но в тот момент, когда моя кожа соприкоснулась с его, он издал яростный рев, и я вскрикнула от неожиданности, когда он повернулся ко мне.
Его глаза резко открылись, но в них не было никаких признаков мальчика, с которым я выросла, и когда его рука сомкнулась на моем горле, у меня вырвался крик испуга.
Маверик навалился на меня всем весом, я ударилась спиной о матрас, а его хватка на моем горле болезненно усилилась. Он перекрыл мне доступ кислорода, нависая надо мной и придавливая меня к кровати всей громадой своего тела.
Паника захватила меня в плен, и я начала бороться под ним, мои ногти впились в его руку, которой он удерживал меня, и внезапно темнота в его взгляде немного рассеялась, как будто он только что осознал, где находится.
Он внезапно отшатнулся, отпуская меня, и отполз на дальний край кровати, выглядя
— Черт возьми… Роуг, — простонал он, его рука разжалась и сжалась в кулак, когда он уставился на нее так, словно она только что предала его. — Прости. Черт! — он проревел последнее слово, и мой пульс участился, но я не отступила от него, потому что, как бы ужасно это ни было, я знала, что это не имело значения по сравнению с тем, что, черт возьми, творилось у него в голове прямо сейчас. Его глаза были дикими, и он выглядел преследуемым каким-то призраком, который посещал его в ночных кошмарах.
— Это я, — тихо сказала я. — Я здесь. Все в порядке. — Я потянулась к нему, но он отшатнулся, как будто сама мысль о том, что я прикоснусь к нему, была отвратительна.
— Не прикасайся ко мне, — прорычал он, делая движение, чтобы встать с кровати, но я быстро отдернула руку.
— Все в порядке. Я не прикоснусь к тебе, — быстро пообещала я. — Ты хочешь, чтобы я включила свет…
— Нет, — отрезал он, запустив руки в волосы и оглядывая темную комнату, как будто ожидал увидеть что-то еще, скрывающееся в тени. Или кого-то еще.
— Ты можешь сказать мне, Рик, — пообещала я ему, но он только покачал головой, запустив руку в волосы и, казалось, был в трех секундах от того, чтобы убежать.
— Когда мне было девятнадцать, я пару месяцев спала на улице, — сказала я тихим голосом, пытаясь вернуть его внимание, предлагая ему попробовать мою боль, желая показать ему, что я понимаю. Что я знаю, каково это — чувствовать себя такой опустошенной и потерянной, каким он выглядел прямо сейчас. — Это было отстойно во всех смыслах, которые ты можешь себе представить. Я часто была голодной, и не было нормального туалета. Ночи были длинными и холодными… но это было не самое худшее. Хуже всего было постоянное чувство усталости. Но ещё труднее оказалось уснуть. Закрывая глаза каждую ночь, я чувствовала себя так, словно шла ва-банк. Как будто поворачивалась спиной к монстрам, которые, как я знала, прячутся в тени, и просто уповала на то, что они не найдут меня в темноте.
Рик молча смотрел на меня несколько долгих секунд, его глаза блуждали по мне, как будто он взвешивал и оценивал меня, и я была уверена, что никогда так сильно не хотела, чтобы меня сочли достойной, как в этот момент.
Он придвинулся ко мне, и я ахнула от внезапного движения, когда он вторгся в мое личное пространство, а тепло его дыхания коснулось моих губ.
— Не прикасайся ко мне, — снова предупредил он низким рычанием, от которого по моей спине пробежала дрожь, и я кивнула, а он снова поддался вперед, заставляя меня отклониться, когда ширина его тела скрыла меня в его тени.
Я откинулась на подушки с колотящимся сердцем, а он навис надо мной, его рука легла рядом с моей головой, когда он вторгся в мое пространство, и я сжала пальцы в кулаки, чтобы не нарушить данное ему обещание.
— Я рассказывал тебе о людях, которых Лютер посылал наказывать меня ночь за ночью, — выдохнул он, его лицо было окутано тенью, так что выражение его лица было скрыто от меня.
Я медленно кивнула, неуверенная, сможет ли он вообще увидеть мое движение, но он продолжил, и мне пришлось предположить, что он его заметил.