Карпара Тифчик
Шрифт:
– Точно циник. Нет денег. Иди план выполняй.
– Да как же я его буду выполнять, если ты на корню всё рубишь?
– Афеноген Ильич, на откатах и я продавать могу – а ты вон своих менеджеров научи, как людям в душу без откатов залазить!
– Здрасьтежопановыйгод! Мы их полгода только учили, как откаты правильно давать – это ж рынок корпоративных продаж, а не косметика и не прокладки с крылышками, Сергеич, ты что! Ерохина до сих пор язык проглатывает, когда речь об агентском вознаграждении заходит.
– В смысле? Взятку дать не может?
–
– Ну так… понабрал интеллигентов на х… А мы, вообще, как контролируем результат? Может, менеджеры откаты в карман себе кладут, а тебе уши лечат.
– А как тут контролировать – только по динамике роста продаж.
– Неправильно всё это, Афеноген. Ты сам кого лично ведёшь?
– Судостроительный и аккумуляторный.
– А судостроительный что в этом году? Не вижу их в списке.
– Там сменился охранник по труду, ещё не обучен ремеслу. Из-за них потеряли 15% плана – обычно на пятёрку за год по этой группе выбирали железно.
– Вот видишь: никто с персоналом в этой стране работать не может! Кадры – это всё.
– Ага, верно. Вон про Гаврилина даже газеты пишут – ценнейший кадр, кандидат наук.
– Не читал. А каких наук?
– Юридических, каких же ещё.
– Это его теория про десять лет с конфискацией? Может, загибает?
– Не знаю, не сверял с действующим УК. Да и принципиально это разве?
Сергеич размеренно походил по кабинету и, тяжело опустившись в кожаное кресло с высокой спинкой, вздохнул:
– Не-ет, это не принципиально.
Потом подумал и сказал:
– Нужно торговаться с ними. Давай тактику изменим: за дачу отката тоже десятка с конфискацией?
– Думаю, меньше.
– Не важно. Экономика и юриспруденция – вещи гибкие, смотря от чего отталкиваться. Посчитай, во сколько отсидка обойдётся дающему. Выйди на примерно такие же показатели, что и у них. Предложим провести взаимозачёт. А ещё лучше – подгони цифры так, чтоб это они нам ещё остались должны.
– Это серьёзно? – усомнился я.
– Надо ж с чего-то начинать. Или ты за рэкет на государственном уровне? Таких кандидатов разных наук в каждом городе, знаешь… Оборзели до предела, правильно ты говоришь. В общем, пятьдесят тысяч налом мы сможем выудить незаметно из оборота. Даже сто сможем. Но 375 – нет. У нас бухгалтер не кандидат. А нанимать кандидата бухгалтерских наук – это проще платить тем же фондам те же откаты, даже дешевле обойдётся, если сюда ещё ЕСН на зарплату главбуха прикинуть. Параллельно закажи в прессе легкий PR по теме чиновничьего произвола – пусть немного понервничают, а нам хоть какое-то удовольствие за свои деньги. С Никитой всё равно встреться – хоть домой к нему иди, но нужно скоординировать эти вещи: ФАС сейчас больше играет на руку нашим друзьям из фондов, да и не в ФАСе делают погоду – так, возня мышиная для виду, под заказ.
Я не был уверен, что это выход из положения. Рэкет 90-х плавно перешёл от бандитского к чиновничьему, а с государством бороться – себе дороже.
– Служебку подпишешь?- спросил я.
Сергей
– Извини, больше не могу, - развёл он руками и добавил: - В последний раз! Или делаем продажи по Марксу, или переквалифицируемся в управдомы.
Я взял подписанную служебную записку и вышел из кабинета Генерального директора, реально прочувствовав, что, вопреки астрологическому циклу, в стране начиналась эпоха Девы.
Только Святая Богородица к этому не имела никакого отношения.
Эпизод 15
ВТОРОЙ СОН АФЕНОГЕНА
Есть только миг
Между прошлым и будущим…
Леонид Дербенёв
– А я тоже так умею!- сказал Сергей Сергеич строителю.
Строитель посмотрел на мальчика с некоторым сомнением. Мальчик был сыном хозяина квартиры, он стоял уже минут пять возле двери в комнату, где проводился ремонт стен, наблюдая через прозрачную пластиковую завесу, как Афеноген ровным тонким слоем наносил белую шпатлёвку на очищенную от старых обоев поверхность.
– Ты тоже строитель?- улыбнулся Афеноген.
– Ещё нет, но тоже могу вот так… - и маленький Сергей Сергеич показал рукой в воздухе, как шпателем наносится белая тягучая масса на стену и красиво растирается по неровной потрескавшейся штукатурке. Ему очень нравилось, как у Афеногена получается: быстро, точно и правильно, и все трещинки, выпуклости и ямочки скрывались под этой ослепительно белой мягкой, похожей на зефир, пасте. Стена выглядела ровной, как скорлупа куриного яйца. – Можно мне попробовать?
– Чего ж пробовать, если ты и без того умеешь? – спросил Афеноген.
– Я просто давно не делал, - ответил Сергеич. Уж эти строители..!
На самом же деле последний раз, когда он что-то делал похожее с пластилином на виниловой подстилке, было ещё в детском саду – они лепили домашних животных, и как Сергей Сергеич ни старался тогда, кроме пупырчатой лепёшки с неровными краями и крошечными дырочками в самых неожиданных местах, у него ничего не выходило. Когда он представил свою работу воспитательнице, Мария Александровна была очень озадачена, рассматривая на свет диковинное изделие.
– Ну ж что же, Сергей Сергеич, это очень похоже на рыбу – камбалу, - сказала тогда она. Дети весело засмеялись, но зато теперь он точно знал, что камбала – это такая плоская рыбка с парой глаз на одном боку, и, если верить его собственному макету, у неё должны быть дырочки где-то возле хвоста – одна, и другая – вместо рта. Только он не был уверен, что дырки эти имелись у настоящей живой камбалы.
– А у вас есть ещё одна такая же железяка с ручкой? – спросил Сергеич у строителя.
– Это называется шпатель, - ответил Афеноген, - у меня их целых три, все разных размеров.