Картофельное счастье попаданки
Шрифт:
Деньги! Как мог он сейчас думать о деньгах? И как я могла так долго считать его совсем другим?
— И куда ты пойдешь? — закричал он. — Тебе же некуда идти! У тебя ничего нет! Это ты понимаешь?
Да, мне было некуда идти. Дом в деревне мне пришлось продать еще тогда, когда потребовались деньги на операцию папы. Я хотела продать акции, но отец не разрешил. Ими он дорожил больше всего.
— У меня есть стипендия. И я найду работу. А ты, пожалуйста, постарайся вернуть мне акции, которые от меня получил.
— Акции? — он задохнулся
Он снова оказался рядом со мной, схватил за плечи. Мне показалось, что он вот-вот меня ударит.
Но под окном просигналила въехавшая во двор машина, и он посмотрел в окно.
— Какого лешего ей надо?
Он ослабил хватку, и я выскользнула из его объятий и бросилась к дверям. Вещи можно будет забрать и потом.
На крыльце едва не столкнулась с Дариной.
— Извини, — заикаясь, сказала она, — я забыла в гостиной сумку.
Мне было уже всё равно. Я запрыгнула в свою машину, повернула ключ зажигания.
Я неслась по шоссе с превышением скорости и не замечала этого. Главное было оказаться подальше от того, кого еще недавно так любила.
И когда зазвонил телефон, я едва автоматически не сбросила вызов — была уверена, что это Темрюков. Но номер был незнакомым, и я остановила машину и сказала: «Слушаю вас».
— Эльвира Николаевна? — голос тоже не показался мне знакомым. — Это нотариус Сергей Александрович Донской. Нам с вами нужно встретиться. Было бы замечательно, если бы вы смогли подъехать в мой офис прямо сейчас. Адрес я вышлю сообщением.
Нотариус?
— Извините, но сегодня я не могу, — мне еще нужно было снять квартиру или хотя бы комнату в гостинице. И настроения общаться с кем бы то ни было у меня не было. — А что, собственно, случилось? Мы не можем обсудить это по телефону?
Он чуть помедлил с ответом.
— Боюсь, что нет. Поверьте, это в ваших интересах. Но основную суть я вам сказать могу. Ваша мама, Констанция Бриан, оставила вам наследство.
Да, именно такое странное имя было у моей матери. Я даже не знала, объяснялось ли оно наличием у нас в родне каких-то иностранных предков. Или моя родительница просто сменила свои настоящие имя и фамилию на более благозвучные и романтичные. Я вообще ничего о ней не знала.
Но хотела узнать, а потому уже через час я сидела в кабинете нотариуса Донского и слушала, как он зачитывал мне мамино завещание.
— Таким образом, всё принадлежавшее вашей матери имущество, а именно дом и участок в деревне Шато-Тюренн, теперь переходит в вашу собственность, если, разумеется, вы решите вступить в права наследования.
— Шато-Тюренн? — переспросила я. — Но где находится эта деревня?
Это название было таким же странным, как и фамилия моей матери. И на мгновение мне даже показалось, что всё это — не более, чем
— Я сообщу вам координаты недвижимости, и вы легко ее найдете, — сказал Донской. — И если вы согласны принять на себя это имущество, то прошу вас расписаться вот здесь.
А он точно был настоящим нотариусом? Насколько я помнила, в наследство после смерти папы я вступала совсем по-другому.
— А что случилось с моей мамой? — спросила я.
— Простите, Эльвира Николаевна, но я не знаю, — он развел руками. — Полагаю, когда вы съездите в Шато-Тюренн, вы обо всём узнаете.
— А могу я сначала съездить туда и только потом решить, хочу ли я вступить в наследство?
Донской покачал головой:
— Боюсь, что нет. Я уполномочен сообщить вам координаты только после того, как получу ваше принципиальное согласие.
Я усмехнулась и поднялась из-за стола. Это было что-то совершенно ненормальное, и я не собиралась играть в эти игры.
— Я не буду ничего подписывать!
— Вот как? — мне показалось, что он расстроился. — Впрочем, как вам будет угодно. Мне достаточно будет и вашего устного согласия.
Устное согласие для нотариуса? Похоже, он совершенно не разбирался в том, как настоящие нотариусы ведут дела! И мне, несмотря на препаршивое настроение, стало смешно.
— Ну, что же, в таком случае я согласна! И если этого достаточно, то я хотела бы получить координаты Шато-Тюренн.
Он написал их на бумажке и протянул ее мне.
Я вышла на улицу в полной уверенности, что это розыгрыш. Неужели Темрюков подсуетился так быстро? Он решил заманить меня в какое-нибудь романтическое место, чтобы помириться? Но я и подумать не могла, что у него такая богатая фантазия.
Я села в машину, забила координаты в навигатор, дождалась, пока тот скажет: «Маршрут построен», и отправилась в путь.
Наверно, это было глупо, что я вообще туда поехала, но сейчас мне нужно было на что-то отвлечься. И я решила, что просто посмотрю, где находится это место, а потом развернусь и отправлюсь в гостиницу. Да и в России просто не могло быть деревни с таким диковинным названием!
Маршрут повел меня прочь от города, всё дальше и дальше. Промелькнули за окном несколько деревушек, вдали показался лес. Сейчас я ехала, не торопясь. Я никогда еще не ездила по этой дороге, и тут было много поворотов.\
И именно из-за одного из них и вылетел грузовик. Он несся по встречной полосе. По той полосе, по которой ехала я! И я крутанула руль, сворачивая на обочину.
Грузовик пронесся мимо, но я сама не успела затормозить и теперь летела прямо на огромное дерево. Это был дуб — могучий, старый. И когда я поняла, что столкновения не избежать, я просто закрыла глаза.
А открыла я их только тогда, когда услышала чей-то истошный крик:
— Осторожнее, мадемуазель, впереди дерево!
И я, еще не понимая, что делаю, натянула вожжи так сильно, что лошади взвились на дыбы.