Картофельное счастье попаданки
Шрифт:
— И что же славного совершил этот орден?
— Как я говорил, мадемуазель, большинство дел членов этого ордена остаются для нас неизвестными. Но, полагаю, вы слышали имя графа Тизье, который сумел попасть на службу к королю Арвитании Максимилиану Десятому?
Разумеется, ни о каком графе Тизье я не слышала, но не ответила ни «да», ни «нет». Да хозяин и не нуждался в моем ответе. Было видно, что ему приятна эта тема, и он рассказывал мне всё это с большим удовольствием.
— Граф смог занять важную должность при дворе, и король
Торговец произнес это с гордостью. Я же не находила для этого ни малейших оснований.
— То есть, он обманом заставил короля Арвитании подписать этот указ?
Месье Рикардо нахмурился — вопрос явно не пришелся ему по душе. И я поняла, что мне лучше прикусить язык.
— Он сделал это во благо нашей страны, мадемуазель! — строго сказал он. — Разве вы, окажись на его месте, не поступили бы подобным образом?
Я, кажется, покраснела. Хорошо, что в полумраке лавки этого не было видно.
— Да, возможно, сударь, — пробормотала я.
— Впрочем, это всё равно не женское дело, — снисходительно усмехнулся он. — Дело было почти сделано, но, к сожалению, именно в тот момент в покои короля ворвалась стража, и граф Тизье был арестован и впоследствии казнен, а документ, только-только подписанный королем Максимиланом, уничтожен. И тем не менее, этот документ существовал, пусть и такое недолгое время! А значит, Деланж снова принадлежал нам!
— Но арвитанцы так не думают, да? — я постаралась вложить в свой вздох как можно больше сожаления.
— Именно! — воскликнул Рикардо и вскочил с места. — Они отрицают сам факт подписания этого документа!
— Но раз документ был уничтожен, то, полагаю, с этим уже ничего не поделаешь?
— Несколько лет назад членам ордена стало известно, что существует письмо некоего арвитанского герцога Клермона, который доподлинно знал, что такой указ королем был подписан. И это письмо с тех пор хранилось в семье его светлости.
— Но разве какое-то письмо может заменить королевский указ? — засомневалась я.
— О, мы готовы были ухватиться за соломинку! — в азарте месье Рикардо замахал руками, и едва не смел книги с одной из полок. — Члены ордена попытались выкупить это письмо, но их попытка не увенчалась успехом.
Ничего занимательного в этой беседе я уже не находила. Похоже, для этого ордена возврат провинции Деланж стал уже какой-то идеей фикс.
— Мне кажется, это лишено всякого смысла, сударь, — я снова не удержалась и высказала-таки свое мнение. — Неужели этим уважаемым магам более нечем заняться?
— Как вы можете так говорить, мадемуазель? — оскорбился хозяин. — Уверен, что однажды наши попытки увенчаются успехом!
— Вот как? — скорее из вежливости, чем из интереса спросила я.
— Да-да, мадемуазель! — снова воодушевился старик. — Посол нашей страны в Арвитании граф Уэйн придумал гениальный план! Супруга короля Арвитании Дамиана Пятнадцатого находилась тогда в положении, и господин посол полагал, что он сумеет подкупить кормилицу будущего принца или принцессы и похитить ребенка.
— Похитить ребенка??? — я посмотрела на него с негодованием. — Вы понимаете, что говорите, сударь?
Следовало признать, что он заметно смутился.
— О, мадемуазель, вы можете не сомневаться, что сыну или дочери короля были бы оказаны все необходимые почести, и ни единого волоска не упало бы с головы этого ребенка.
— Но что дало бы это похищение? — не поняла я.
— Король Дамиан был бы готов на всё, чтобы найти своего малыша и достойно вознаградил бы того, кто вернул бы ребенка во дворец. Наш славный король Теодор направил бы в Арвитанию на поиски ребенка своего сына.
— И тот бы, конечно, его нашел, — усмехнулась я, — поскольку прекрасно знал бы, где его искать. И в качестве награды за свой благородный поступок попросил бы ни много ни мало, а целую провинцию.
Месье Рикардо кивнул и улыбнулся:
— Разве за счастье августейшей семьи это слишком большая награда? Король Дамиан уже тогда был в преклонных годах и вряд ли мог рассчитывать на то, что у него появится еще один ребенок, а потому отдал и бы и куда больше, чтобы вернуть своего первенца.
— И почему же этот гениальный план не сработал? — полюбопытствовала я.
— Случилось несчастье — королева скончалась при родах, и младенец тоже умер. Вернее, так считалось до недавнего времени. Сейчас же поговаривают, что ребенок был-таки украден. А новорожденная, которую похоронили с королевскими почестями, на самом деле была не принцессой. В ту ночь во дворце мертвым ребенком разродилась одна из служанок — именно его и выдали за королевскую дочь. Прислуга, допустившая похищение, испугалась, что ее обвинят в сговоре с похитителем, и решила подменить ребенка. Но так это было на самом деле или нет, сказать трудно.
— Но если ребенка похитил граф Уэйн, то он-то должен это знать!
— Конечно, мадемуазель, — согласился со мной старик. — Но дело в том, что его сиятельство скончался через пару дней после этого — его хватил удар по дороге в Терезию. Ребенка при нем не было, но вряд ли бы он решился везти его при себе. Возможно, он оставил его кому-то, но узнать это уже не представляется возможным.
Он замолчал, давая понять, что его рассказ окончен. Большие часы, висевшие за его спиной, показывали уже десятый час.