Кастро Алвес
Шрифт:
звонками, всеми шумами, которыми полны богатые улицы и которые замирают на
бедной улочке Идалины. Она открывала окно, и сквозь темноту ей удавалось различить
лишь уличные фонари да звезды на небе. Она слушала шум жизни. Сердце билось
б Жоржи Амаду
55
сильнее, слезы катились по щекам, ее угнетала нищета.
Однажды мимо проходил человек, он не был молод, но ей показался принцем.
Увидев Идалину, он понял, что нашел цветок
всячину о городе, о жизни, которая там бурлит. Он предложил взамен ее красоты по-
дарить ей город, который падет к ее ногам. И Идалина ушла с ним, это была ее судьба.
Однако, подруга, если она и нашла цветы и смех, свет и жизнь, то не нашла
радости, и сердце ее становилось все печальней. Мужчины чередовались один за
другим, она им* продавала свою красоту, чтобы одевать свое тело, но Идалина была
создана не для того, чтобы продаваться, она хотела настоящей любви. А любви не
было, возлюбленный не появлялся. Какое значение имело то, что богат дом, в котором
она живет, освещена ее улица, что есть театр, что праздники столь шумны и веселы?
Идалина была теперь еще несчастнее, чем на своей бедной улочке, где засыпали с
наступлением сумерек и просыпались на рассвете. Там по крайней мере было время
для сна, для того, чтобы мечтать о красивом, лелеять надежды.
Но вот однажды с ней познакомился юноша, чуть ли не мальчик. И отнесся к ней
так, будто она была девушкой, ничего не знавшей о жизни. Он сказал ей красивые
слова о ее мечтательных глазах, прочитал стихи о ее волосах. Он был почти мальчиком,
но в нем чувствовался порыв большого человека. Никто еще не знал имени Кастро
Алвеса, когда Идалина познакомилась с ним и полюбила его. Ему было семнадцать лет,
ей восемнадцать. Но он уже был закален горьким опытом, его сердце привыкло к
страданию. Он был мечтателен и добр, пылок и стремителен, он жил идеей
освобождения негров. Идалина приняла юношу, как старшая сестра принимает сироту-
брата. И он не поколебался, когда она призвала его бросить все и укрыться в любовном
гнездышке. В предместье Ресифе, среди цветов и птиц Идалина почувствовала, что в
мире есть счастье, что дни пре-
55
красны, а ночи напоены лунным светом, если он рядом с ней.
Глаза Идалины, в которых было потухла надежда, теперь потеплели. И Кастро
Алвес, моя негритянка, рассказал нам об «этих мягких глазах»и об этой шее, на
которой «слышен нежный перезвон ожерелье-вых колец». То были месяцы, когда
бедная
дерзкими мечтами, благородный и пылкий в любви, сделал так, что Идалина уверовала
55
во всех людей и во все радости жизни. В маленьком домике в предместье началось его
настоящее творчество, здесь он написал свои первые большие стихи *.
«Убежище любви и поэзии» — так назвал Кастро Алвес, подруга, домик на улице
Лимы. Они оба были почти детьми, и соседки, видя, как в послеобеденные часы они
проходят, взявшись за руки, считали их женихом и невестой. Возлюбленным пели
птички *, видя их улыбающимися друг другу на широкой постели алькова. Эти месяцы
любви были для поэта также месяцами работы. Он начинает писать «Рабов», ряд поэм,
которые закончит впоследствии в Сан-Пау-ло ив Баие и которые выйдут в одном томе
уже после его смерти. Насмотревшись на страдания невольников, Кастро Алвес
укрылся в своем гнезде любви, чтобы иметь возможность облечь в поэтическую форму
доносившиеся из сензал стенания. Он встретил на своем пути девушку, оперся об ее
руку и под лаской ее взгляда начал свою поэму.
Они пришли, подруга, вместе с весной, цветами и птицами:
Они явились, распахнули окна, И ожил дом заброшенный, пустой. Лиан густых над
крышею волокна Нарядной им казались бахромой.
Вечером Идалина садилась за рояль, и звуки его терялись в малообитаемом
предместье. Поэт, склонив голову ей на грудь, читал свои стихи. И домик сразу
наполнялся образами черных, людей, призывами
6*
63
к жизни во имя свободы; это уже не был маленький дом в предместье — тут
рождался целый мир. Какое имело значение то, что никто еще не знал Кастро Алвеса?
Идалина уверена, что достаточно услышать голос поэта, чтобы полюбить его на всю
жизнь; она играет для него, чтобы он отдохнул после работы. Погружает руки в густую
черную его шевелюру, целует глаза, успокаивает его.
Вокруг дома поле и поют птицы. А здесь, в доме, уютно от присутствия женщины.
Кажется, что Кастро Алвес забыл факультет, шум Ресифе, театры, славу, которой хотел
добиться. Он только работает:
Несмелый, порою ночною Распустится кактус в тиши; Лишь в строфах стиха я
открою Заветные тайны души.
Ночью, при лунном свете, проникающем через окно, поэт творит. Он описывает
страдания своих братьев, создает бессмертную поэму: