Каторжник император. Беньовский
Шрифт:
В палатке стоял тяжёлый смрадный запах пота и нечистот.
Беньовский сам чувствовал, что недовольство охватывает и корпус, и окрестные селения. Посовещавшись с Ковачем и ротными командирами, братьями Вердье, Морис Август пришёл к выводу — нужна ещё одна впечатляющая военная демонстрация и нужны новые союзники. И он стал снаряжать военный отряд, который должен был подняться вверх по Большой реке. Перед ним ставилась задача обнаружить пост имеринцев, который, по слухам, находился где-то в предгорьях, у истоков реки, и уничтожить его гарнизон. Подымаясь вверх по течению, надлежало привлекать на свою сторону
Отряд был небольшим, разместился в двух шлюпках.
Беньовский распорядился включить в его состав нескольких горлопанов, откровенно выражавших своё недовольство. Пусть поостынут и покажут себя в боевом деле. Сперва он хотел было сам возглавить отряд, да, поразмыслив, не решился покидать Сен-Луи. Обстановка в корпусе была напряжённой. Командование шлюпочным отрядом Беньовский поручил младшему Вердье, человеку собранному и немногословному. Напутствуя отряд, полковник пообещал всем, кто отличится в операции, щедрые награды. Отец Огюст отслужил краткий молебен. Незаменимый Филипп также отправлялся в поход. Он мог понадобиться в качестве переводчика в переговорах со Старостами.
Роше нанёс Беньовскому прощальный визит.
— Успешной была поездка? — поинтересовался из вежливости Морис Август.
— О, весьма.
— Окажите любезность, дорогой друг. Возьмите на шхуну хотя бы нескольких тяжелобольных.
— Всей душой готов бы вам услужить. Но мосье Дюма запретил это делать. Наш маленький госпиталь переполнен.
— Очень прошу вас... Ради моего доброго расположения к вам, возьмите хотя бы одного моего казначея. Он совсем плох, бедняга.
— Одного, пожалуй, возьму, — согласился Роше. — Хотя рискую навлечь гнев губернатора.
Он подумал, что казначей будет даже полезен. Уж этот-то человек прекрасно осведомлён обо всех финансовых злоупотреблениях барона.
Отряд Вердье-младшего возвратился из похода недели через три. Его потери составляли два убитых и два легко раненных. Командир отряда немногословно и толково доложил об операции. Плавание в нижнем и среднем течении реки не вызывало затруднений. Река здесь многоводна и глубока. Только досаждали крокодилы. Их много, и они огромны и агрессивны. Иногда к самым шлюпкам подплывали по две-три гадины, разевая зубастые пасти. В верхнем течении, где начинались предгорья, встречались пороги и перекаты. Пришлось оставить шлюпки у прибрежного селения под охраной четырёх солдат и далее продвигаться пешком по берегу. Помог местный проводник. Туземцы много испытали от набегов имеринцев и поэтому встречали отряд дружелюбно.
Неожиданно солдаты попали под обстрел. Пост имеринцев был искусно скрыт зарослями. Его гарнизон оказался малочисленным — всего лишь десятка полтора воинов. Все они были перебиты или бежали в джунгли. Но и французская сторона понесла потери. Возможно, что разгромленный пост представлял собой лишь передовую заставу имеринцев. А их основные силы сосредоточены где-то в горах. Но это только предположение.
На обратном пути старосты селений принимали от Вердье подарки и могли узнать новость — разгромлены военные силы их недругов-имеринцев. Командир отряда торжественно объявил старостам, что великий король Людовик берёт малагасийцев под своё высокое покровительство. Это он распорядился покарать заносчивых
По случаю возвращения отряда из успешного похода Беньовский приказал построить весь корпус и пригласил население окрестных деревень. Обойдя строй, он с горечью заметил, что ряды его воинства заметно поредели. Одних подкосила болезнь, другие лежат на кладбище.
Перед ротными шеренгами и толпой малагасийцев Морис Август обнял и расцеловал Вердье-младшего, командовавшего шлюпочным отрядом, наградил денежными премиями наиболее отличившихся солдат, в первую очередь раненых. Одного из них в порядке поощрения он сделал капралом, а погибших помянул проникновенно.
— Всем участникам славного похода даю недельный отпуск, — объявил Беньовский, а потом обратился к малагасийцам: — Друзья мои, теперь ваши недруги не посмеют угрожать вам. Они получили хороший урок. Это сумели оценить жители с Большой реки. Они с охотой приняли наше покровительство.
Вся эта торжественная церемония, затеянная Беньовским, была дружелюбно встречена и солдатами, и малагасийцами. На какое-то время скрытое недовольство в корпусе поутихло, ослабла и напряжённость в отношениях с местными жителями.
В очередном письме на имя морского министра графа де Бойна Беньовский представил в общем-то незначительную с военной точки зрения операцию как крупное событие. Разгром поста имеринцев и избиение горстки плохо вооружённых его защитников он расписал как кровопролитное сражение, закончившееся победой небольшого отряда над многократно превосходящими силами противника.
Недели через две после возвращения Вердье-младшего с отрядом на горизонте показалась знакомая арабская шхуна. Это возвращался из Капстада Валид. На берег съехал его сын и передал Беньовскому просьбу отца посетить его на корабле. Валид выражал сожаление, что разболелся и не мог сам побывать у Мориса Августа.
«Хитрит старая лиса», — подумал Беньовский, но на арабскую шхуну отправился.
Торговец лежал на диване в тесной каюте, застланной коврами и заставленной сундуками. Похоже, что ему в самом деле нездоровилось.
— Привет тебе, вазир, — сказал слабым голосом Валид, не вставая с постели. — Садись и слушай. Возвращаюсь в Аравию. К концу года будут у тебя арабские кони. Серебряный медальон получишь сейчас.
— Так скоро?! — воскликнул удивлённый Беньовский.
— Чему удивляешься? На шхуне меня всегда сопровождают два искусных ювелира. Видишь на столе небольшой сундучок? Открой его и возьми медальон.
Беньовский подошёл к столу. В руках он держал большую круглую бляху из тусклого, потемневшего серебра. Величиной она была с чайное блюдце.
— Можно подумать, что ей добрая сотня лет, — сказал Морис Август, не скрывая своего восхищения. — Как это удалось так ловко сделать?
— Секрет моих мастеров.
— Сколько я тебе должен, купец?
— Ничего ты мне не должен.
— Как так?
— В прошлый раз ты приобрёл у меня две дорогие, очень дорогие вещицы. Вот я и хочу поблагодарить тебя за такую покупку. Это мой тебе подарок. Для опытных мастеров работа оказалась пустяковой.