КАТЫНСКИЙ ЛАБИРИНТ
Шрифт:
Одним из конечных пунктов был Севжслдорлаг (река Чибья). "Обзор о состоянии службы KB НКВД СССР за 2-й квартал 1940 г." в разделе "Особые задачи 2-го квартала" содержит следующий пункт: "Конвоирование 33 585 заключенных и 7910 военнопленных на строительство Северо-Печорской ж.д. магистрали (приказ НКВД № 0192)" [72] .
О 1000 военнопленных, вывезенных в мае 1941 года в Мурманскую область на строительство аэродрома, я уже упоминал. Чтобы завершить этот сюжет, приведу в хронологической последовательности три документа, из которых без особых пояснений будет ясно, что произошло с ними впоследствии.
"28 мая 1941 г.
Совершенно секретно
тов. Орловскому
копия тов. Френкелю [73]
копия тов. Сопруненко
копия тов. Шарапову
В соответствии с приказом Народного Комиссара Внутренних Дел Союза ССР № 00358 от 8/IV 1941 года в период с 15/V по 15/VI с.г. Вам направляется 4.000 человек интернированных для работы на строительство аэродрома в Поной.
В связи с этим предлагаю принять к руководству следующее:
1. Все интернированные должны быть размещены в одном лагере отдельно от заключенных.
2. Охрана внутри лагеря возлагается на вахтерский состав.
3. Наружная охрана лагеря и охрана на производстве осуществляется конвойными войсками.
4. Внутрилагерный режим среди интернированных устанавливает начальник лагеря согласно имеющихся инструкций Управления НКВД по делам о военнопленных и интернированных.
5. Использование интернированных на производстве производится по указанию начальника строительства.
6. Начальник лагеря наравне с начальником строительства отвечает за выполнение интернированными установленных производственных норм.
7. Оборудование лагеря для размещения конвойных войск, сотрудников лагеря и интернированных возлагается на начальника строительства.
8. Обеспечение всеми видами довольствия интернированных и сотрудников лагеря как от Мурманска, так и на месте работы возлагается на Строительство № 106 НКВД.
Примечание. Обеспечение конвойных войск всеми видами довольствия производится УКВ.
9. Рабочий день сотрудников лагеря, внутренней и наружной охраны и интернированных установлен приказом Народного Комиссара Внутренних Дел Союза ССР № 00368 от 8/IV 1941 г.
10. Питание интернированных производится в зависимости от выполнения производственных норм согласно прилагаемой инструкции.
11. Денежное вознаграждение интернированным выплачивается согласно приказа Народного Комиссара Внутренних Дел Союза ССР № 298 от 2 апреля 1941 i.
12. Учитывая короткие сроки навигации. Строительству № 106 НКВД предусмотреть необходимый завоз продовольствия на случай оставления интернированных на зиму.
Заместитель Народного Комиссара
Внутренних Дел Союза ССР
Чернышев
Верно. Старший оперуполномоченный
Секретариата Заместителя
Народного Комиссара Внутренних Дел
Союза
Лебедев" [74]
Обращаю внимание читателей на пункты 6 и 10. Вспомним, что писали "Известия" об условиях труда в суровых районах Севера, рекордно коротких сроках и о том. как строители "со свойственным большевикам упорством и энергией преодолели встретившиеся трудности".
Из оперативной сводки штаба 41-й бригады KB НКВД от 6.7.1941:
"По сообщению начальника УНКВД Мурманской области, 4000 военнопленных, находящихся на работах в Поной, эвакуированы водой в Архангельск. Донесений же от начальника конвоя об этом нет. Сведения перепроверяются". Подпись: "Врио командира бригады майор Гусев" [75].
Из оперативной сводки штаба 41-й бригады от 14.7.1941:
"2 рота 225 полка под командой капитана Патракеева с полуострова Кольский местечко Поной с военнопленными поляками прибыли в Архангельск. Дальнейшее назначение военнопленных уточняю".
Подпись та же [76] .
Еще один адрес называет мой читатель А.В. Сидоров (Запорожье):
"В зиму 1940/41 г. мой отец был командирован в г. 06дорск (ныне Салехард) для инспекции построенной (или почти построенной) там электростанции. Возвратясь оттуда, он под большим секретом рассказывал домашним об ужасной участи поляков, заключенных в лагере. Помню, он описывал польских солдат и офицеров, занимавшихся стройкой на 50-градусном морозе, без перчаток, в конфедератках, падающих от голода, непосильного труда и коченеющих, умирая, на снегу. Тогда же отец говорил, что ему описывали тамошние жители еще большие зверства, творимые в других лагерях, расположенных в устье Оби и по всему побережью". Судьбы оставшихся в живых польских военнопленных тесно переплетаются с участью гражданского населения, депортированного с территорий, включенных в состав СССР в сентябре 1939 года. Это отдельная большая тема. здесь мы коснемся ее лишь ради полноты картины и с тем. чтобы попытаться внести коррективы в катынский сюжет. Но сначала перескажу свой разговор с Лукиным. С бывшим начальником связи 136-го батальона я встретился у него дома в Твери (тогда еще Калинине) 2 мая 1990 года. Со мной была съемочная группа Анджея Минко – редактора польского телевидения, с которым до этого мы уже сделали две передачи. Не скажу, что Алексей Алексеевич с большим энтузиазмом согласился на съемку, но, надо отдать ему должное, и не искал предлогов для отказа. Человек, видимо, от природы мягкий, он волновался (впрочем, мало кто не волнуется, впервые оказавшись перед камерой, да ведь и камера-то польская), старательно припоминал подробности, подбирал слова, однако же держался достойно и позицию свою нисколько не переменил, хотя говорили мы уже после официального советского признания. Что ж, тем с большим вниманием следует отнестись к его свидетельствам.
[76] Там же, л. 35.
Далее следует точная запись нашей беседы без каких бы то ни было изъятий или перестановок. Долго я примеривался к этому тексту, выбирал для него место в книге, перекраивал так и этак. В конце концов решил ничего не трогать, дабы избежать невольной тенденциозности. Надеюсь, мои примечания отчасти компенсируют некоторую сумбурность разговора. Пробелы в тексте объясняются техническими причинами.
В. Абаринов. Алексей Алексеевич, скажите, пожалуйста. какие у батальона были плановые маршруты?