Кавалер Ордена Золотого Руна

Акопян Альберт

— Значит, всего четыреста долларов?

— Совершенно верно, четыреста долларов.

— Я еще получаю семнадцать долларов пенсии. У меня ее не отнимут?

— Нет, вы будете получать и пенсию.

Старуха низко поклонилась и ушла.

После нее на сцену вышел старик.

— Значит, выходит, я буду получать по двести долларов? — спросил он.

— Да, сэр, — подтвердил Спивак.

— Каждый месяц?

— Каждый месяц.

— И должен буду потратить их только в Спрингфилде?

— Да,

это необходимо, потому что Спрингфилд — это как бы вся Америка.

— Но я не имею права ничего откладывать на черный день?

— Нет, не имеете.

— Ну, спасибо, — хитро улыбнулся старик.

Больше вопросов не было, и Арчибальд принялся выдавать деньги под расписку, обязывающую ее владельца потратить означенную сумму в пределах Спрингфилда в определенный срок. Растерянные старики, прижимая к груди деньги, гуськом выходили из мэрии.

Начало величайшего эксперимента выглядело настолько буднично, что Арчибальд погрустнел.

Мэр пригласил компаньонов разделить с ним легкий завтрак. Бедный Арчибальд и не предполагал, что на 30-м году пребывания в Америке он окажется в городке, где легкий завтрак состоит вовсе не из тоста, яйца и чашечки кофе, а в меру провинциальной американской фантазии повторяет меню русских царей, с вынужденными вариациями в части спиртного. Слабый здоровьем Арчибальд сладко почил между седьмым и восьмым блюдами.

В пять часов вечера Остап растолкал Спивака.

— Вставайте, Арчибальд, кажется ваш эксперимент вступил в заключительную фазу.

Уставшие, со впалыми глазами и осунувшимися лицами, они собрались на улицу понаблюдать, наконец, "эксперимент". Когда они спускались, вниз к парадному подъезду, раздался звон разбитого стекла и увесистый булыжник упал рядом со Спиваком. Остап схватил компаньона и потащил его к черному ходу.

— Что, что случилось? — растерянно вопрошал Арчибальд.

— Если камни летят сюда, то причину этого лучше выяснять с той стороны, — попытался скрыть тревогу командор.

Едва только они выбрались из мэрии, как к ним бросилось толстое и громыхающее существо. Присмотревшись, Остап с ужасом узнал в нем утреннюю сухонькую старушку, увешанную сейчас разнообразной кухонной утварью.

— Купите, купите! — она схватила Арчибальда за руку. — Замечательный набор кастрюль. Всего за десять долларов.

Арчибальд моментально протрезвел.

— Десять долларов!! За три кастрюли!!! — возопила душа коммивояжера.

— Но в магазинах такая дороговизна, — жалобно прошамкала старуха и тут же доверительно сообщила. — А завтра будет еще дороже! Цены подскочили в несколько раз! Купите!

Они насилу вырвались из объятий старухи и стали обходить площадь вдоль домов. Перед зданием мэрии бесновалась толпа рабочих лесопилки. Горел автомобиль мэра. Рядом, на сооруженных наспех подмостках, шел митинг.

—

Это происки мафии! — вопил народный трибун. — Мы устроим марш на Вашингтон!

Вдруг прямо на компаньонов надвинулся гроб. Они прижались к стене, гроб встал на дыбы, из-за него высунулась красная рожа пенсионера.

— Где это видано?! — заорал он во всю мочь. — Шестьдесят долларов за простой деревянный гроб!

Компаньоны бросились бежать по Спрингфилдскому Мейн-стриту.

— Что происходит? Куда мы бежим? — испуганно вопрошал Спивак.

— Революция! А что вы ожидали? — крикнул в ответ Остап.

Возможно, он при этом нехорошо улыбался, но этого Арчибальд заметить не мог, поскольку улицу заволокло дымом.

Кроме автомобиля мэра горела аптека и далекая винокурня. Запах древесного спирта доносился и сюда.

— Это они! — закричал вдруг истошный женский голос. Что-то просвистело рядом.

— Сюда! — Остап потянул Спивака в сторону.

За деревьями прятался "Форд".

— Предусмотрительность, Арчибальд, — сказал Бендер, плюхаясь на сиденье, состоит не в том, чтобы не вляпаться в дерьмо, а в том, чтобы в нагрудном кармане оказался платочек. Трогайте!

— Но я же пьяный! — пролепетал Спивак.

— А вы думаете, штраф с покойника будет меньше? Трогайте, черт вас возьми!

Арчибальд нажал на газ.

Отъехав на безопасное расстояние от Спрингфилда, они остановились и вышли из машины.

— Я, конечно, не Нерон, — сказал Остап, созерцая далекое зарево, — но так и хочется написать поэму о пожаре Трои.

Спивак плакал.

— Не отчаивайтесь, Арчибальд, — сказал Остап, протягивая пачку банкнот. — Вот ваши деньги. С небольшой прибылью.

— Откуда?!

— Когда вы вчера отправились спать, я познакомился с местным финансовым бомондом и позволил им уговорить меня провести этот эксперимент именно в их городе.

— Вы подлец! — гневно выпалил Арчибальд. — Вы… Это вы провалили эксперимент! — Сжав кулаки, он двинулся на Остапа.

— В нарушение своих правил я позволю вам ударить меня, — невозмутимо ответил командор, — но при одном условии: вы ведь умеете торговать, ответьте мне: если бы я не содрал с них по несколько долларов, вы что думаете, они не подняли бы цен?

Арчибальд сник и побрел к машине.

Когда "Форд" подкатил к одинокой газолиновой станции на повороте к Спрингфилду, работник невозмутимо читал утреннюю газету.

— Дополни, дружище! — сказал Остап, протягивая пятидолларовую банкноту. — И не забудь привернуть крышку.

Парень быстро наполнил бак, тщательно привинтил крышку, и снова взялся за газету.

Бендер озадаченно потер подбородок и снисходительно произнес:

— Понимаю. Безногая сестра и брат-идиот. Можешь увеличить чаевые до двадцати центов.