Кай из рода красных драконов 4
Шрифт:
Его очень интересовала потенциальная грузоподъёмность конструкции, и на волокушу привязали тяжёлый мешок с зерном.
Птица поначалу вела себя смирно — волокуша воняла волокушей, к работе верблюдица была приучена. Но когда Истэчи скомандовал: «Поехали!», птица вдруг поняла, что волокуша двигается с непривычной лёгкостью.
Она испугалась, налетела на толстяка, клюнула его в лоб и понеслась, не разбирая дороги.
Когда мы её поймали, преимущества колеса оценить было уже невозможно. Только подсчитать убытки.
Шонк, ругаясь на чём свет стоит, начал собирать ячмень. Мальчишки кинулись помогать. А вот Истэчи забил на это занятие.
Глаза его горели демоническим огнём изобретателей. Он стоял у разломанной волокуши, прикидывая, как закрепить корзину и приделать к ней четыре «колеса ютпы».
Я понял, что в этом мире у колеса будет очень странное название и не стал мешать приятелю. Пусть балуется. Мне тоже хотелось посмотреть на корзину с колёсами.
Пора было собираться в дорогу.
Командирская верхушка уже искупалась в реке и шумела у костра, планируя заморить червячка. Только Айнур ещё плескался, словно выгонял из себя ледяной водой горной реки тоску.
Я прислушался: хозяйственный Шонк требовал покрыть растрату, сделанную птицей, и привести ему срочно Айнура, чтобы тот достал где-нибудь ещё мешков пять ячменя. Мол, сильно много нахлебников, всех не прокормишь. А тут ещё безобразия всякие творятся!
Хитрюга Шонк сразу вычислил главного. Если кто и мог распорядиться, чтобы наши взялись грабить караваны с зерном, так это Айнур.
Но апеллировать к нему было пока бесполезно. Грабёж — дело увлекательное. На таком несложно и погореть. А значит, к нему приступим, только когда добьёмся слаженности и строго подчинения приказам.
Я отправился в юрту колдуна, разбудил Шасти, полил воды, чтобы умылась, и быстренько расспросил про Нишая — что, мол, за фрукт?
Девушка ещё не знала про мою затею. Услышав про поход в город, она испугалась, стала уверять, что парень — ему было всего девятнадцать зим — очень сильный колдун.
И что трогать его не нужно ни в коем случае. И лучше бы он вообще не узнал про нас как можно дольше!
Поверить в девятнадцатилетнего мегамонстра мне было трудно. Я уже хорошо знал, как сражаться с колдовской братией: зайти со спины и отрубить башку. Но поцеловал Шасти в нос и заверил, что буду осторожен как настоящий заяц.
Попросил наложить на меня личину Незура. И, пока Шасти копалась в снадобьях, спросил про драконьи мечи. Можно ли их почуять?
Шасти вздрогнула и едва не уронила горшочек с зельем.
Ну да, я помнил, что она тоже когда-то искала мой меч. Но мы же это проехали и давно? Пришлось напомнить:
— Я не про тебя, а вообще. Ты у меня — талантище. А обычный колдун сможет почуять драконий меч?
— Отец говорил, что у драконьего меча есть особый магический
— Это как? — не понял я.
— Ну, например, в прошлый раз мне помог камень, который носил ваш человек. Я не уверена, что без его помощи смогла вы «вычленить» след меча из других следов. Ведь ваш предводитель — Ичин — тоже владеет подобием магии. Она иная, но тоже фонит. А ещё…
Шасти замялась. Я терпеливо ждал.
— Ну, в общем, ни разу не видевший такого меча колдун вряд ли сумеет настроиться на него. Надо понимать, что ищешь.
— Ну, это понятно, — кивнул я. — Но ведь драконий меч — не такая уж редкость. Он есть и у терия Вердена, и у того же Нишая.
— Ну да, — произнесла Шасти с заметным облегчением. — Ну, конечно. Но вот Нишай как раз мастер такого «чутья». А обычный колдун может и не понять ничего.
— Значит, я могу взять с собой меч? — уточнил я. — В город? Если спрячу его как следует, то и ничего особенного?
Шасти задумалась.
— Всё-таки с ним тебе будет опасно, — сказала она наконец. — Но и без него — тоже. Я не знаю, как лучше.
— Тогда беру, — кивнул я.
— Заклинание личины замаскирует его под обычный короткий меч воинов, — согласилась Шасти. — Но будь осторожен. Если действительно увидишь Нишая — не приближайся к нему.
— Хорошо-хорошо, — заверил я девушку. И подумал: «Снесу башку издалека, делов-то».
Ну не поверил я в девятнадцатилетнего супермага и супермечника.
Я много думал про парня, в тело которого меня забросило, и решил, что княжич Камай (при всём его обучении) не смог бы зарубить колдуна. Разве что случайно.
Не было у него ни моей хитрости, ни моего терпения, ни понимания поведения людей.
Враг мог его обмануть, заболтать, переиграть психологически.
В бою это значит не меньше, чем мастерство мечника.
Вон Чиен рубится с ютпа как бог, а в поединке я его делаю на раз. Он не может прочесть по моему лицу и позе, куда будет нанесён следующий удар, не может меня разозлить, завести, заставить ошибаться.
Вот так и Нишай. Конечно, он пугает мою милую жёнушку, но я-то не мальчишка тринадцати лет. А вот то, что внешность у меня пацанячья — мне же и на руку.
Шасти усадила меня у очага. Начала колдовать над моим лицом. Память у неё была отличная — она даже не попросила привести в юрту Незура.
— Шасти, а как вообще накладывается личина? — спросил я.
— Есть много способов, — начала она, намешивая в горшке зелье. — Самый простой — частичная иллюзия, когда меняется только лицо. Это — самый простой и быстрый способ, но выдают руки, тело. Ну и привычка сгибать спину, если ты раб, а выдаёшь себя за господина.