Кайа. История про одолженную жизнь (том Шестой)

Коробочка Александр

Возможно и скорее всего, мы ждали пока они уйдут.

Поднявшись по деревянной лестнице на второй этаж, зашли в некий «предбанник», в котором обнаружились двое офицеров (явно из охраны), адъютант Государя, а также старик в белом халате поверх мундира, примечательный своим непропорционально большим носом, здоровенной бородавкой под ним и густыми бровями.

— Кайа Игоревна Филатова, прибыла по распоряжению Его императорского величества. — негромко, но и не тихо произнес я, а спину и голову держал прямо, как этого требовала

от меня учитель этикета. — Добрый вечер господа!

Все, включая старика и адъютанта, вставших со своих мест, поздоровались, разглядывая меня, словно некую диковинку.

Далее от охраны последовали стандартные вопросы о наличии или отсутствии у меня оружия, колюще-режущих предметов, а также аппаратуры, при помощи которой возможно писать «аудио-видео».

— Только видеофон. Случайно с собой прихватила. Где я могу его оставить? — чуть улыбнувшись и слегка склонив голову, произнес я, добавив. — И никакого металла, включая ювелирку.

Видеофон оставил в стандартном сейфе, запираемом на кодовый замок.

Внутри.

В помещение, оказавшееся большой спальней, я вошел вместе со стариком, держащим в руках поднос, на котором стоял высокий стакан с водой и некая маленькая коробочка.

И в отличие от нашей предыдущей встречи, Государь лежит в кровати. Полусидит, точнее, опершись спиной на несколько жутко неудобных на вид подушек.

Бледный, с легкой испариной на лбу и темными кругами под глазами, он производит сейчас впечатление больного и крайне уставшего человека, хотя и не «умирающего лебедя». Вроде бы.

— Ваше императорское величество, эти лекарства необходимо принять поскорее, не откладывая дело в «долгий ящик». — сказал старик.

— Я услышал вас, Вениамин Петрович, спасибо. — произнес Государь, добавив. — Поставьте поднос на стол, пожалуйста.

Выполнив требуемое, старик покинул помещение.

— Добрый вечер, Федор Иванович. — поздоровался с ним, напустив на себя вид ну прямо-таки пай-девочки.

— И тебе добрый. — ответил Государь, а затем, кивнув на самый обыкновенный деревянный стул с высокой спинкой, стоящий подле его кровати, добавил. — Присядь.

Я присел, после чего мы оба некоторое время молча глядели на прикроватный столик. На коробочку с лекарствами.

— Будь добра, забери их с собой, а затем где-нибудь незаметно выбрось. — велел мне царь.

— А разве… — начал было я.

— Ну их! — слегка махнув рукой, перебил меня Государь, поняв, что именно я сейчас скажу. — Обойдусь!

Я в удивлении приподнял бровь, отчего государь с некоторым раздражением в голосе произнес:

— Пилюли крошить нельзя. Их нужно принимать целиком. А они вон какие здоровенные. — протянув руку, он взял со стола прозрачную коробочку и потряс ее, а затем небрежно бросил обратно на стол. — Мне сейчас сложно глотать…

Прервавшись, Государь указал рукой на меня, добавив.

— …

но это строго между нами!

— Государь здоров и никаких проблем с тем, чтобы проглотить какие-то там пилюли у него нет и быть не может. — произнес я, а из памяти внезапно всплыл эпизод оттуда.

«– Ну и чего, Димка, ты на них пялишься, а? Глотай уже свои „колеса“ и давай еще партеечку сыграем!» — заявил мне сосед по палате, имеющий столь же «цветущий» вид, как и у меня самого, и со своей койки наблюдавший за моими душевными терзаниями.

Впрочем, в этом отделении, которое кое-кто ласково называет «предбанником морга», других и не держат.

«– А я их сейчас не проглочу». — честно признался я, таращась на лекарство вот уже минут несколько кряду и ощущая то, что таблетки, размером с хорошую такую пуговицу, мне глотать очень не хочется. Да и не можется, если честно, ибо некоторое время назад, ко всем прочим моим печалям добавились еще изрядные проблемы с глотанием.

«– Да не дрейфь ты! Пролетят эти две елды по пищеводу, как…» — скабрезно пошутив, сосед встал с койки и пошаркал к холодильнику, из которого достал бутылку кефира, которую затем поставил на мою тумбочку. — «На вот! У кефира вязкость и плотность высокие, а не как у воды. С ним проглотишь „колесо“ любого размера и формата. И даже не заметишь этого! Если что, я из горла не пил».

«– Можно подумать, что заразишь меня чем-нибудь смертельным, если вдруг пил. Спасибо». — ответил ему, наливая кефир в чашку.

Со стороны соседской кровати раздался хриплый смех, перешедший затем в жутчайший кашель.

«– Сраные сигареты, нужно было послушать Анечку и давно бросить курить. Тогда бы и не оказался здесь…» — раздался его шепот, когда кашель, наконец, прекратился. — «Ну что, играем еще в шахматы?»

«– Минуту».

Несколько мгновений поколебавшись, я сунул таблетку в рот и запил ее кефиром, а затем оставшиеся две.

Таблетки прошли легко, так что прав оказался соседушка, которого той же ночью увезли в реанимацию и более его я уже не видел.

— Именно. — голос Государя вернул меня в реальность.

— Вы любите кефир? — поинтересовался я, переведя на царя взгляд.

— Кефир? — удивленно воззрившись на меня, переспросил царь, добавив. — Пью иногда, а что?

— У кефира вязкость и плотность высокие, а не как у воды. С ним проглотите пилюли любого размера и даже не заметите этого. — практически буква в букву процитировал я соседа по палате смертников оттуда. — Точно говорю! Если, конечно, ваши лекарства сочетаются с кисломолочными продуктами.

— Вот как? — с сомнением спросил царь, добавив. — На столе колокольчик, позвони.

Взяв со стола небольшой серебряный колокольчик, выполнил требуемое, а уже пару мгновений спустя отворилась дверь, и в помещение вошли адъютант и старик.

— Таблетки вместе с кефиром уживаются? — спросил Государь.

— Д-да, Ваше императорское величество. — ответил тот. — Уживаются.

— Распорядись тогда, чтобы мне подали кефир! — велел царь своему адъютанту.

<