Каждый день как последний
Шрифт:
— И каково?
— Тяжело, скажу честно. Хотя Егора я даже за человека не считал, так, животное, причем самое примитивное. Но в глаза все равно смотреть жутко. Поэтому я ему лицо и закрыл платком.
— Но зачем ты вырезал на его животе эмблему секты? И как тебе это позволила Дельфия?
— О, она не знала. Я велел ей уйти. И, убив Егора, заклеймил его еще раз. Я понял, что мне пора избавляться от сообщницы. А еще пустить полицию по ложному следу. Я поэтому Дельфию втянул в это. Внушил Фи-фи мысль о том, что без ее помощи мы к Егору не подберемся. На самом
— Ты убил Дельфию, чтобы все свалить на нее?
— Я только лишь кинул в ее имбирный напиток сильнодействующую сердечную таблетку. Вернее, три. Она могла бы выжить. Но ее слабый моторчик не выдержал, остановился. Когда я понял, что она не дышит, спустился вниз, хотел все обставить красиво. Разбросать амулеты, алтарь поставить, свечи зажечь. Будто в доме месса проходила, а Дельфию обрядить в мантию, но… Я не успел! Вы явились! Как же я испугался, знали бы вы…
— Но ты успел скрыться в дворницкой.
— Благо при себе имелись кое-какие вещи! Как я привязывал себя к стулу! И какое счастье, что он был в комнате! Тогда я решил, что с меня хватит. Это слишком тяжело. Да и крайне опасно. Так что вы, ребята, остались бы живы в любом случае… — Он, задумавшись, закатил свои голубые глаза. — Хотя… Не факт. Возможно, через несколько лет, когда фанаты замучили бы меня просьбами написать продолжение, я нашел бы вас. Ведь ваши герои… именно ваши… в моей книге остались в живых.
В дверь заколотили.
— Полиция, — сказал Паша.
— Что ж… Я готов встретиться с ее представителями.
Кен встал с кресла. Но перед тем как двинуться к двери, прикурил сигарету. Попыхивая ею, он прошел в прихожую и отпер замок.
Дверь распахнулась. Да так резко, что Кен едва не получил по носу.
В квартиру ворвались…
Нет, не мужчины-полицейские. А две женщины: Дарья и Наташа. Помощница Дельфии тут же накинулась на Кена. Наташа пыталась ее остановить. Но все зря. Высокая, мощная Даша стряхнула ее с себя, как котенка. Впрочем, и с рослым Кеном она справилась так же играючи. Когда он попытался ее ударить, пнула его в колено. Кен осел. Все происходило в таком бешеном темпе, что даже Паша, не жалующийся на быстроту реакции, не успел что-либо сделать.
Едва Кен оказался на коленях перед Дашей, она схватила его за волосы, запрокинула его голову и резанула по горлу ножом, выхваченным из кармана плаща.
— Это тебе за Фи-фи! Сдохни, тварь!
Из раны на шее брызнула кровь и… вылетело облачко дыма. Дине показалось, что это душа Кена покинула тело, но нет… Он был еще жив.
— Значит, я стану знаменитым после смерти, — просипел он. Кровь пузырилась на его шее и на губах. — Это я тоже допускал…
Затем его глаза закатились. Тело обмякло. Кен, как кукла, которую перестали держать, упал.
Сигарета, выпавшая изо рта, продолжала тлеть. И дым ее тянулся к портрету Валеры, стоявшему за стеклом стенки…
За окном раздался вой полицейской сирены.
Эпилог
Он стоял у стойки регистрации и смотрел на Дину, удаляющуюся
— Молодой человек, — услышал он женский голос, — регистрация заканчивается через пять минут!
Он обернулся. Служащая аэропорта, приятная женщина лет пятидесяти, смотрела на него и нетерпеливо постукивала пальцами по стойке.
Паша подал ей свой паспорт и распечатку электронного билета.
— Счастливого полета и мягкой посадки! — улыбнулась ему женщина, протянув посадочный талон.
— Спасибо…
Он закинул на плечо рюкзак и зашагал к паспортному контролю.
Когда дело закрыли, они с Диной поехали в Москву. Сразу по приезде она бросилась на поиски работы, а Паша начал заниматься оформлением шенгенской визы. У обоих все сложилось удачно. Дина нашла замечательное место. Паша получил нужную наклейку в загранпаспорте. Он сразу купил билет до Вены, о чем сообщил Дине.
— Надолго ты в Австрию?
— Не думаю, что задержусь дольше недели.
— Хорошо, я не успею соскучиться.
— Дин, я не знаю, когда вернусь.
— Но ты же сам сказал…
— Ты про Австрию спросила, я ответил. Но вообще я собираюсь минимум пару месяцев пробыть в Европе.
— Оу… — Дина сразу сникла. Будто она цветок, а его слова какие-то ядовитые химикаты.
— Я хотел позвать тебя с собой, но ты хотела одного — найти работу.
— Она мне нужна.
— Понимаю. Ты нормальная, в отличие от меня. Тебе нужна стабильность. Я не могу дать ее тебе.
— Дай то, что можешь.
— Одной моей любви тебе достаточно?
— Если без обязательств, то нет.
— Вот видишь… А их я тебе дать не могу. Ты знаешь мою историю и…
— Ничего больше не говори. Я все поняла. Уезжай.
— Ты хотя бы проводишь меня?
— Если ты этого хочешь.
Она хотела, чтобы он остался с ней, но поехала с ним в аэропорт. Надеялась, что он в последний момент передумает? Возможно…
Павел улетел в Вену. В полете не спал. Думал о Дине… А еще о Наташе и Лиде, и даже о Даше. Ей дали семь лет за убийство Кена. А сам он так и не прославился, даже после смерти. Его ноутбук и планшет были изъяты полицией, и во время их проверки произошли какие-то невероятные сетевые сбои, и все данные, записанные на жесткие диски, погибли.
Наташа стала главой секты, но не мужененавистниц. Она переименовала ее в секту Дельфиек. И звучит благозвучнее, и внимания лишнего не привлекает.
А Лида уехала жить на греческий остров Кос. С парнем по имени Дэн, с которым познакомилась в ночном клубе их городка. Он оказался известным блогером и основателем своего веб-сайта. Когда Лида позвала его с собой в Грецию, единственное, о чем он спросил, хороший ли в ее доме вай-фай.
В первый же день своего пребывания на австрийской земле Паша отправил Дине открытку. С красивым видом и несколькими строчками на обороте. Такие же он отсылал ей из Германии, Бельгии, Франции. Ему понравились эти страны. Хотя дороги невероятно, но интересны.