Каждый его поцелуй
Шрифт:
"А добродетельные женщины могут отправляться к дьяволу", – подумал он и залпом выпил бренди.
– Итак, чем займёмся, джентльмены? – спросил Хэммонд. – Отправимся бродить по трущобам Севен-Дайалс, или, может, нам с Диланом забраться на перила Вестминстерского моста?
Дилан снова наполнил бокал и уже открыл рот, чтобы согласиться с обоими предложениями, но сэр Роберт заговорил первым.
– Послушайте, есть некий сэр Джордж Плаурайт. Вчера Гивенс попытался побить его рекорд, но продержался всего восемь минут. Плаурайт по-прежнему
– Фехтование требует гораздо большего мастерства, чем бокс, – заявил Деймон. Хэммонд и Дилан подняли бокалы в знак согласия.
– Я не силён ни в том, ни в другом, – уныло сообщил Роберт.
Дилан наклонился и по-дружески потрепал его по голове.
– Ты ещё молод, – напомнил он ему, – тебе едва исполнилось двадцать два. Дай себе несколько лет, и ты превзойдёшь нас всех.
Мимо с важным видом прошествовал сэр Джордж, на его массивной фигуре красовался невообразимо яркий вечерний костюм. Манера одеваться во всё броское была такой же его отличительной чертой, как и умение мастерски боксировать.
– Я считаю, что сегодня он превзошёл самого себя, – прокомментировал Дилан, наблюдая в зеркале позади Деймона за тем, как предмет их разговора и его спутник, лорд Берхэм, усаживаются неподалёку. – Розовый жилет и ярко-синий пиджак? Боже правый!
– Какого чёрта напыщенный павлин в брюках в розово-голубую полоску и розовом жилете весит пятнадцать стоунов и является бесспорным чемпионом по боксу во всем Вестминстере, – со смешком сказал Хэммонд.
– Иронично, не находите? – добавил сэр Роберт. – Глядя на него, любой мог бы подумать, что он благоволит мальчикам.
Дилан усмехнулся.
– Нет, мой юный друг. Сэр Джордж не страдает подобными извращениями. У него совсем другая проблема.
Роберт взглянул на сэра Джорджа, затем перевёл взгляд на сидящих рядом товарищей, его глаза расширились от любопытства.
– Какая?
Лорд Деймон вызвался объяснить.
– Дамы лёгкого поведения судачат, что он скорострел, – сказал он, стараясь сохранить невозмутимое выражение лица. – Не успеет встать на изготовку, как уже палит.
В глазах молодого человека промелькнуло понимание, и он рассмеялся.
– Чёрт возьми, ты меня разыгрываешь.
Остальные покачали головами, и все четверо разом расхохотались, да так громко, что сэру Джорджу пришлось повысить голос, чтобы их перекричать.
– Берхэм, говорю тебе, это позор, что Мур отказывается боксировать. Можешь себе представить? Я начинаю думать, что его репутация отчаянного наглеца – один сплошной обман.
Дилан встретился с боксёром взглядом в зеркале и, улыбаясь, поднял свой бокал. Молча.
– Этого человека все считают таким храбрым. – Сэр Джордж махнул рукой в сторону Дилана, повысив голос. – И всё почему? Потому что он ведёт дегенеративный образ жизни? Неужели этим можно восхищаться?
– Будь осторожен,
Дилан сделал очередной глоток бренди, не отрывая взгляда от противника в зеркале.
– Вполне объяснимо, – заверил он приятеля. – Мы с сэром Джорджем не слишком-то дружны.
– Этот идиот додумался вызвать Мура на поединок на шпагах несколько лет назад, – объяснил лорд Деймон. – И, конечно, проиграл вчистую. Но всё ещё надеется отомстить, убедив Мура выйти с ним на боксёрский ринг.
– Или подвергнуть меня остракизму со стороны общества, – добавил Дилан. – А лучше и то, и другое.
– Его жизнь, – не унимался сэр Джордж, – полна нелепых выходок, помпезных жестов и пренебрежения моральными принципами. И всё же люди терпят это, потому что Мур считается талантливым музыкантом. Разве это допустимо? Я утверждаю, что нет.
В комнате воцарилась напряжённая тишина. По-прежнему обращаясь будто бы к Берхэму, сэр Джордж продолжил:
– Жизнь Мура полна разврата и излишеств, что в нашу эпоху перемен достойно презрения. – Он повернулся и обвёл глазами всю комнату. – Разве целовать юных девушек на балах прилично? А открыто жить с актрисами и водиться с проститутками? Это называется блудом.
Дилан напрягся, вцепившись в бокал. Неужели в свете стало известно о Грейс. Или об Изабель? Он не заботился о своей собственной репутации, скорее даже гордился ею. Но если Дилан услышит хоть одно пренебрежительное слово в отношении Грейс или дочери, то оторвёт голову сэру Джорджу.
Он повернулся в кресле, нацепив на лицо насмешливое выражение.
– Неужто, сэр Джордж, вы собрались стать священником, раз пустились в такие рассуждения?
– Похоже, вы постоянно нуждаетесь в женском обществе, сэр. Раз живёте в борделях.
– Откуда вам знать, что я там живу? – тут же парировал Дилан. – Насколько я слышал, у вас-то с трудом получается зайти внутрь.
По комнате прокатился тихий поражённый смех.
– С таким недугом носить фамилию Плаурайт весьма прискорбно, – добавил Дилан, будто его только сейчас озарила эта мысль.
Смех становился громче, а лицо сэра Джорджа краснело на глазах.
– Не нужно так расстраиваться, дружище, – продолжил Дилан. – Я слышал, что есть определённые травы, которые помогают повысить э-э-э... выносливость.
Сэр Джордж сделал вполне ожидаемый шаг вперёд, затем остановился, стиснув кулаки.
Заметив это, Дилан заёрзал в кресле. Хэммонд дёрнул его за пиджак.
– Мур, – предупредил он тихим голосом, – не стоит нарываться на драку из-за какой-то ерунды. Не обращай внимания.
Дилан не мог не обращать внимания. Он жаждал драки, особенно сегодня вечером, как и сэр Джордж. Он посмотрел на Хэммонда и любезно сказал:
– Это вряд ли.
Виконт положил руки на край стола и пошевелил пальцами, будто играя на пианино. И покачал головой.