Каждый раз, целуя…
Шрифт:
– Нет, – пролепетала Дженнет, не в состоянии сказать Элизабет правду. Мэтью, человек, который настоял, чтобы она никому ничего не рассказывала, сам рассказал обо всем своей любовнице – женщине, которой последние пару лет платил за сексуальные услуги.
– Дженнет, – смущенно заговорила Элизабет, – это… это правда?
Лгать подруге больше не имело смысла, правда была выпущена из клетки на свободу.
– Да, – тихо призналась Дженнет.
– Почему ты не рассказала мне?
– Джон просил Мэтью защитить мою репутацию.
– Я понимаю. – Элизабет взяла Дженнет за руку.
А Дженнет не понимала. Мэтью убедил ее, что крайне важно держать в секрете то, что произошло. Он говорил ей, что никто не должен узнать, а иначе возможен риск нового расследования.
Новое расследование.
Во время первого расследования Дженнет солгала, подтвердив, что Джона убил Мэтью, и, если назначат новое расследование, ее могут повесить за лжесвидетельство. Теперь никто ей не поверит.
Почему?
Почему та женщина рассказала всем о ней сейчас?
Снова почувствовав тошноту, Дженнет схватилась за живот. Она могла найти одно-единственное объяснение поступку Ванессы: ее попросил Мэтью. Весь вечер он вел себя странно, по-видимому, не зная, как сказать, что не может на ней жениться. Если он поверил угрозе Бэннинга об аннулировании завещания их бабушки, то больше не хотел жениться на ней. Заявление Ванессы оправдало его, и теперь он волен, жениться на любой женщине из высшего общества.
На любой женщине, кроме Дженнет.
Теперь она окончательно погублена.
И что еще хуже, никто не поверит, что смерть Джона была несчастным случаем. Ванесса недвусмысленно сообщила всем, что Дженнет любила Мэтью.
Уныние и печаль превратились в жгучую ярость. Мэтью опозорил ее. Человек, которого она думала, что любит, и с которым собиралась прожить всю жизнь, погубил ее. Мысль о том, что придется жить без денег, очевидно, оказалась важнее, чем желание построить совместную жизнь на любви. Даже если бы Бэннинг нашел способ лишить ее денег, она и Мэтью могли бы выжить. Она могла бы продавать свои картины или писала бы портреты, чтобы заработать деньги.
Только теперь все это не имело значения.
Ее жизнь здесь кончена. Оставшись, она доставит семье только еще больше неприятностей. Они не заслужили того, чтобы у них за спиной сплетники обсуждали их жизнь или чтобы люди допытывались, правда или нет, что она убийца. Когда экипаж остановился на Ганновер-сквер, Дженнет уже знала, что должна сделать.
Мэтью и Энкрофт вскочили на сцену в то мгновение, когда Ванесса закончила свое полное желчности заявление. Стащив ее со сцены, они повели Ванессу по коридору в кабинет. Когда они заталкивали ее в комнату, Ванесса только смеялась, а потом, как соблазнительница, которой всегда была, медленно сняла маску.
– Теперь, Мэтью, ты свободен, –
– Нет, все, чего ты добилась, – это разрушила мою жизнь и жизнь Дженнет, – возмущенно отозвался Мэтью и отступил на шаг. Никогда в жизни он не чувствовал большего отвращения к женщине.
– Почему? – удивленно спросил Энкрофт.
Дверь распахнулась, и Селби обвел их всех взглядом.
– Кто она такая, черт побери?
– Ванесса Фулбрайт, милорд, – с кокетливой улыбкой ответила Ванесса и сделала реверанс.
– Мне следовало догадаться, – поморщился Селби. – Это правда, Блэкберн?
Мэтью знал, что не может погубить Дженнет, она и так слишком долго жила с чувством вины. Существовал единственный способ защитить ее… снова.
– Нет. Леди, находящаяся здесь, всего-навсего отвергнутая любовница. Узнав, что я люблю твою сестру, она решила использовать сплетни в свою пользу.
– Ты лжешь! – Голубые глаза Ванессы стали холодными как лед. – Два года назад ты сам рассказал мне о том, что произошло.
– Я был пьян, Ванесса. Мне хотелось лучше выглядеть в твоих глазах, и ничего больше. Я поражен, что ты действительно поверила тому рассказу, – произнес он небрежным тоном, скрывавшим его истинные чувства.
– Если ты погубил мою сестру, я убью тебя, – тихим, угрожающим голосом сказал Селби.
– Тебе нечего бояться, Селби, – отозвался Мэтью, в упор, глядя на Ванессу. – Никто не поверит проститутке.
– И никто больше не захочет быть ее покровителем, – с насмешливой улыбкой добавил Энкрофт. – Считается, что, помимо всего прочего, любовницы должны хранить секреты. Вам же, несомненно, нельзя доверять.
Мэтью увидел, как у Ванессы от изумления открылся рот, и под румянами побледнели щеки, когда она поняла, какую совершила ошибку.
– Иди домой, Ванесса, пока он у тебя еще есть. – Мэтью открыл для нее дверь. – Где Дженнет? – обратился он к Селби, как только дверь за Ванессой закрылась.
– Эйвис велела леди Элизабет увезти ее домой.
– Как она? – со страхом спросил Мэтью. Он не мог представить, что пришлось пережить Дженнет, и хотел как можно скорее поехать к ней.
– Я был в другом конце зала. Элизабет увезла ее к себе домой раньше, чем я подошел туда, где они стояли.
– Я должен поехать к ней, должен объяснить ей, – тихо сказал Мэтью.
– Позволь ей сегодня вечером поговорить с матерью и со своими подругами, – попросил Селби.
– Не могу, Селби.
– Ей необходимо поговорить с ними, – поддержал друга Энкрофт. – Я знаю ее. А теперь, когда Ванесса ушла, ты можешь открыть правду.
Опустившись в кресло, Мэтью, запустив пальцы в волосы, обхватил голову.
– Это она его убила, Блэкберн? – Сев напротив, Селби наклонился вперед в кресле. От беспокойства за сестру у него на лице прорезались глубокие морщины.