Казино "Шахерезада"

Фриман Брайан

Серена находилась в самом расцвете сил; по крайней мере Страйду она виделась именно такой – крепкой и цветущей. Связывала их ее рано постаревшая и израненная душа. Казалось, кровоточить она начала давным-давно, когда Серена была еще девочкой. Как ему хотелось побольше знать о ней! Серена рассказывала о своей жизни понемногу, точно приоткрывала одно за другим окна в рождественском календаре, и с каждым разом выяснялось, что Страйду о ней почти ничего не известно.

Страйд оглядел комнату, пытаясь определить характер ее обитателя,

подобрать к нему ключ. Пол вокруг кресла устилали статьи о спорте, вырезанные не только из местных газет, но и из лос-анджелесских, чикагских и даже нью-йоркских. Повсюду валялись книги о спорте. Страйд решил, что Хэмфри скорее всего играет во всевозможные спортивные лотереи и на тотализаторах.

Кресло пропахло ментолом. Дом отсырел, будто окна в нем не открывались годами. Страйд уловил тонкий аромат перца, словно кто-то неподалеку готовил джамбалайю.

– Посмотри-ка сюда, – позвала его Серена.

Она стояла у стены, где были развешаны несколько фотографий в рамках – поп-идолы старого Лас-Вегаса. Страйд узнал среди них Дина Мартина, Элвиса Пресли и Мэрилин Монро.

– И на всех стоят автографы, – заметила Серена.

– Он же сказал, что коллекционирует памятные веши.

– Ты не понял. Снимки ему подарены.

Страйд приблизился и увидел, что Серена права: каждый автограф включал личное сообщение Нику, и все были подписаны.

– Элен упоминала, что он подрабатывал телохранителем у знаменитостей, – предположил Страйд.

– Ну да, конечно… Полюбуйся, что ему Мэрилин Монро пишет.

Страйд наклонился к фотографии со смеющейся платиновой блондинкой. На голом левом плече красовалась сделанная черным маркером, выполненная явно женской рукой, игривая надпись: «Моему Ники. О, что это была за ночь. Как хорошо, что ты оказался рядом. Люблю и целую, ММ».

– Ураганная, доложу тебе, деваха, – произнес Хэмфри. Он тихо вошел в комнату и встал за спиной Страйда. В руке Ник держал невысокий и круглый как шар бокал с жидкостью, по цвету напоминавшей виски.

– Не валяй дурака. Ник, – усмехнулся Страйд. – Ну я еще как-то поверю, что ты был знаком с Уилли Мейсом или с Дином Мартином. Но с Мэрилин Монро… Никогда.

Хэмфри самодовольно улыбнулся и, опустив бокал на стол, принялся копаться в лежавших на столе газетах. Найдя нужную, он вытянул ее из стопки и бросил перед Страйдом.

– Здесь напечатана биография Мэрилин, на семьдесят девятой странице. Там же есть и фотографии. Одна из них подписана для Ди Маджио. Сравни почерк.

Страйд и Серена пролистали газету, нашли фотографию и, снова подойдя к стене, сличили надписи. Минут через пять Страйд был вынужден признать, что почерк один и тот же.

Хэмфри уселся в кресло, взял бокал и, улыбаясь, довольный произведенным эффектом, высокомерно посматривал на них.

– Может, вы мне все-таки расскажете, зачем ко мне явились? Полагаю, не за тем, чтобы поболтать об убийствах сорокалетней давности.

Страйд и Серена

опустились на диван. Страйд продолжал бросать взгляды на фотографию Мэрилин. Он не мог избавиться от ощущения, что Хэмфри морочит им голову.

– За последние недели найдены убитыми двое родственников людей, о которых Рекс Тиррелл писал в своей статье, – объяснила Серена. – Действует один человек. Мы хотим выяснить, связаны ли эти убийства со смертью Амиры Лус.

– Через сорок лет вендетту не начинают, – ответил Хэмфри.

– И тем не менее будьте осторожны, – промолвил Страйд. – И своих родственников предупредите.

– Кого предупреждать-то? – Хэмфри вздохнул. – Ни жены, ни детей. На мне наш род и закончится.

– Кто бы это мог быть? У вас нет каких-либо предположений?

– Черт его знает, – пробормотал Хэмфри. – Во всяком случае, не я. Вот потеха – престарелый серийный убийца отправился на охоту. Заголовок для полицейской хроники.

– Но что же тогда происходит? – спросил Страйд.

– А что вам объяснять? Вы и сами знаете, что происходит. И имя называли. Бони Фиссо открывает новый проект. На кону – два миллиарда долларов.

– Вначале мы именно так и предполагали, – кивнул Страйд. – Бони испугался, что может всплыть правда об убийстве Амиры, и послал сигнал двум людям, замешанным в данном деле. Намекнул, что рот лучше держать на замке.

– Бони не станет мараться с какими-то сигналами, пугать, убивая родственников, – возразил Хэмфри. – Он поступит проще – сразу уберет основных участников.

Старый детектив говорил с уверенностью, свидетельствующей, что он не раз и не два уже все обдумывал. Наблюдая за ним, Страйд понимал, что Хэмфри был очень неплохим полицейским. От этого недостатки в его расследовании казались еще более подозрительными.

– Давайте взглянем на ситуацию иначе, – предложил Хэмфри. – Допустим, кто-то хочет помешать Бони осуществить его план. Старого казино нет, новое – не построено, Бони несет ощутимые финансовые потери. Как помешать? Убийствами. Оставляя крошки улик, чтобы вы шли за ним. А он вас приведет в прошлое.

«Крошки улик», – мысленно повторил Страйд, вспоминая об отпечатках пальцев.

– У Амиры имелись родственники?

– Я их не нашел. В семье она была единственным ребенком. Родители давно умерли. Но почему обязательно искать убийцу среди ее родственников? В свое время Бони нажил много врагов.

– Вопрос в том – куда ведут крошки? – проговорил Страйд. – Если ты прав и кто-то действительно мечтает сорвать планы Бони, он считает, что в деле Амиры осталось много нераскрытого.

– Он ошибается. Мы нашли убийцу и закрыли дело.

– Послушай. Ник, – осторожно промолвила Серена, – пойми нас правильно. Многим известно, что ты был завсегдатаем «Шахерезады». Ты подрабатывал там охранником, через них нанимался телохранителем к знаменитостям. – Она указала на фотографии с дарственными надписями.