Казино "Шахерезада"
Шрифт:
Остаток дня он провел в ее доме, наблюдая, как страх переходит в ужас, и поглядывая в окно на заходящее солнце. Старухе он заткнул рот полотенцем, связал и усадил в кресло. Широко раскрытыми глазами она наблюдала, как он неторопливо прохаживался по комнате от двери к окну. Наступил вечер, и он наконец подготовил себя. Понимал, что старушонка ждет момента, когда он начнет убивать ее. «Интересно, скончается она от сердечного приступа, увидев, что я просто выхожу из ее дома?» – лениво подумал он.
Отъехал он недалеко. Ниже, у одного из самых больших особняков, земля которого обхватывала часть озера, он остановился. Отсюда
И ждать.
Ему хотелось закурить, но он опасался опускать тонированное стекло. Лучше, если пассажиры случайно проезжающей машины сочтут, что в салоне никого нет. Он сидел почти не двигаясь, наблюдая за особняком, переводя взгляд с одного окна на другое. Иногда в разных комнатах вспыхивал и гас свет, за шторами двигались чьи-то силуэты. Это означало, что два обитателя особняка никуда не ушли. Иногда он отчетливо видел их лица и фигуры в бинокль. Только они двое, больше никого в доме нет.
Он отворачивался и рассматривал озеро. В легких волнах, точно в сказке, мелькали и переливались огни. Да и обитатели курортного места сами жили как в сказке, пестуя свои дешевенькие иллюзии.
Он попытался отвлечься – делал так уже много раз и никогда не нервничал. Сейчас продолжал тревожить случай с мальчиком, когда его выдержка вдруг дала осечку. Он позволил себе разозлиться, дал волю эмоциям. Для него это серьезный промах. Поддаваться чувствам могут другие, но не он. И не сегодня. Но он будет стойким. И никогда больше не повторит ошибки.
В боковом зеркале он уловил слабое движение. Затем в нем вспыхнули огни – автомобильные фары. Длинный черный лимузин проплыл рядом с «лексусом», подъехал ко входу в особняк, за которым он следил, и остановился. Водитель не стал ни выключать мотор, ни мигать фарами, ни нажимать на клаксон. Он хорошо знал, что знаменитости, особенно отправляясь на встречу с другими знаменитостями, всегда появляются вовремя. Вскоре дверь особняка открылась.
Он опять поднес к глазам бинокль и увидел, как из высокого дома появился высокий мужчина и приблизился к задней дверце лимузина. Водитель, приподняв цилиндр, улыбался пассажиру.
Щелкнула задняя дверца, потом закрылась передняя. Он проследил, как лимузин съехал к дороге и двинулся вдоль озера. Вскоре его огни исчезли вдали.
Минут десять он продолжал сидеть, окруженный тьмой и тишиной. Улица оставалась пустынной. Наконец он включил двигатель, погасил огни и тихо подвел «лексус» ко входу в особняк. Не заглушив двигателя, он поставил машину на ручной тормоз. Его визит не займет много времени. Он всегда удивлялся ошибкам, которые совершали профессионалы. Как можно в такие минуты выключать двигатель? А вдруг он не заведется сразу? Подобные оплошности стоят двадцати пяти лет тюрьмы.
Он в последний раз взглянул в боковое зеркало и вышел из автомобиля. Пистолет в его руке был совершенно незаметен.
Направляясь к особняку, он вдруг ощутил легкое замешательство и понял его причину. Дело в том, что он знал ее. Почти в каждом из прошлых случаев перед ним оказывались люди незнакомые, жизненный путь их был ему неизвестен. С ней же он не только знаком, она ему нравится. Она казалась потерянной, чем-то напоминала его самого. Он шагнул к высокой, почти дворцовой, двери, резной, отделанной массивной бронзой. В величественном окружении он выглядел карликом. «Какая разница? Все люди рано или поздно
Амира.
Он нажал кнопку звонка. Прошло несколько секунд. Вверху располагалась мощная лампа. В ее ярком свете ему стало неуютно. Тревога нарастала. Он чуть отвел назад правую руку с пистолетом, спрятав за бедро.
Дверь она открывала долго, а когда с трудом распахнула ее и, увидев, узнала его, то сразу заулыбалась.
– Ой, кого я вижу. Приветик, – прощебетала она девичьим голоском. Красивая. Беззащитная. – Ты что, не получал моего сообщения?
Это были ее последние слова. Когда он направил на нее пистолет, в ее глазах на мгновение мелькнуло замешательство, сменившееся ужасом. И тут же все закончилось. Стрелять нужно сразу, не раздумывая, иначе сомнения возьмут верх. Через десять секунд он сел в «лексус», опустив стекла, чтобы выветрился едкий запах дыма, и поехал в сторону гор, к Лас-Вегасу.
Глава 19
Серена попросила бутылку газированной воды и бокал для шампанского. Сев за двухместный столик, она дала официанту двадцатку за то, чтобы тот убрал второй стул.
Серена ненавидела казино и по своей воле никогда туда не пришла бы. Ее коробило от скабрезных шуточек, которые отпускали в ее сторону подвыпившие посетители, раздражал запах и вид алкоголя, пробуждавшего в ней воспоминания о добровольно взятом на себя запрете. Однако Страйд предположил, что ей будет легче разговаривать с Клэр, дочерью Бони, одной, в привычной для той клубной обстановке. «Ты быстрее найдешь с ней общий язык, если появишься одна», – уговаривал он Серену.
В казино на Баулдер-Стрип заходили в основном те, кто жил поблизости, давно знал друг друга, считал, что в родном районе и рулетка помогает и если играть по маленькой, а выигрывать чаще, то в сумме можно получить больше, чем в крупном казино при большой ставке. Серена знала, что Корди пасется в казино «Городок Сэма», самом известном на Баулдер-Стрип. Ежегодно оставляет там тысячи долларов, получая взамен обслуживание, которому позавидовал бы и султан.
Заведение, где пела Клэр, называлось «Лаймлайт» и считалось рангом ниже, чем тот же «Городок Сэма» или «Чарли Аризона», хотя бы потому, что в нем не было номеров. Располагалось оно в южной, заброшенной части шоссе, рядом с грязными пустырями, с рассеянными по ним редкими стоянками для автофургонов, магазинами взрослых игрушек и ломбардами. С недавнего времени на пустыри с разных сторон начали наползать новостройки – пригороды неустанно расширяли территории, вгрызаясь в пустующие земли.
Казино «Лаймлайт» выросло на «костях» стоявшей тут придорожной пивной с убогим игорным залом – места, известного ночными потасовками, посещали которое бродяги и беднота, пропивавшие и проигрывавшие свои последние, самые дорогие доллары. Никто не оплакивал ее исчезновение. «Лаймлайт» нельзя было назвать престижным, зато оно принадлежало к числу немногих заведений, где можно, заплатив за пару рюмок, послушать живую музыку кантри. Серена и Страйд заглядывали сюда пару раз. Тогда тут был лишь тесный бар, игральный зал величиной со спичечный коробок, клаустрофобная комнатушка с зелеными стенами и сценой, где выступали танцовщицы, и еще бар, побольше, с карточными игральными автоматами и полусотней круглых столиков, прижавшихся друг к другу вокруг узенькой сцены.