Келльская пророчица
Шрифт:
Вот он, ключ к разгадке! Гарион теперь понял все. Галлюцинации – плод умопомешательства, иллюзии – нет. Он вовсе не сходит с ума! Лик Владыки Тьмы не более реален, чем та призрачная Арелл, которую повстречала Сенедра в лесу неподалеку от Келля. Единственное оружие, которым располагает Дитя Тьмы, надеясь сокрушить Дитя Света, – это иллюзии, призванные повергнуть врага в смятение. Спору нет, это мощное оружие, но оно столь же хрупко, сколь и мощно. Один-единственный луч света – и оно рассыплется в прах. И Гарион вновь двинулся вперед.
– Гарион! – отчаянно
– Не обращай внимания на эту морду, – твердо сказал ему Гарион. – Его на самом деле нет. Оно не более материально, чем простая тень!
Зандрамас судорожно вздрогнула, а огромное лицо расплылось и исчезло. Глаза колдуньи блуждали и вот остановились прямо на двери в скале, ведущей в пещеру. Гарион вдруг отчетливо осознал, что там, в пещере, есть нечто, на что Зандрамас возлагает последнюю свою надежду. Колдунья, казалось, вовсе не обескураженная тем, что привычное оружие подвело ее, сделала знак оставшимся в живых гролимам.
– Нет, – раздался звонкий и чистый голос прорицательницы из Келля. – Этого я не могу позволить. Все должно решиться не в бессмысленной драке. Должен быть сделан выбор! Вложи меч в ножны, Бельгарион из Ривы, а ты, Зандрамас, прикажи своим приспешникам не вмешиваться!
Гарион почувствовал, что ноги его словно свело сильнейшей судорогой – он и шагу теперь ступить не мог. Морщась от боли, он обернулся и увидел, как Цирадис спускается вниз по ступеням, ведомая под руку Эриондом. Вслед за ними шли Польгара, Поледра и королева Ривы.
– Оба вы здесь не затем, чтобы уничтожить друг друга, – продолжала прорицательница тем самым странным голосом, в котором переплелись тысячи и тысячи разных голосов, – ибо если хотя бы один из вас истребит другого, то миссия ваша останется невыполненной, да и я лишена буду возможности исполнить свою. А тогда все, что есть, все, что было, и все, что только еще должно быть, – все разом погибнет. Вложи меч в ножны, Бельгарион! Зандрамас, отошли прочь гролимов! Пора войти в то Место, которого больше нет, и сделать выбор. Вселенная устала дожидаться.
Гарион покорно, хотя и с сожалением вложил в ножны Ривский меч, но глаза колдуньи из Даршивы сузились.
– Убейте ее! – леденящим душу бесстрастным голосом приказала она гролимам. – Убейте эту слепую далазийскую ведьму во имя нового бога Ангарака!
Уцелевшие гролимы с фанатичным блеском в глазах устремились к подножию лестницы. Эрионд вздохнул и решительно заслонил прорицательницу своим телом.
– В этом нет надобности, Носитель Шара, – сказала Цирадис.
Она слегка склонила голову, и таинственный хор зазвучал громче. Гролимы заметались, натыкаясь друг на друга и размахивая руками. Глаза их были широко раскрыты, но...
– То же самое заклятие, – прошептал Закет. – То же самое, которое не позволяет гролимам войти в Келль. Они все слепы!
На этот раз, однако, ослепшим гролимам не был явлен лик бога, о котором говорил некогда преображенный жрец Торака, которого повстречали они в пастушеском поселке неподалеку от Келля. Ослепшие гролимы видели нечто
Альбатрос, парящий в небе, распластав крылья, на мгновение завис в воздухе над водой, а затем снова стал выписывать круги в небе над амфитеатром.
Глава 23
– Теперь ты вновь в одиночестве, Дитя Тьмы, ты ведь привыкла к этому, – сурово сказала Цирадис.
– Все эти жалкие создания ничего для меня не значили, Цирадис, – с полнейшим безразличием ответила Зандрамас. – Они сделали свое дело и не нужны мне больше.
– И ты теперь готова войти в эту дверь, чтобы попасть в то Место, которого больше нет, чтобы предстать там пред Сардионом, где и состоится выбор?
– Конечно, великая прорицательница, – ответила Зандрамас удивительно покорно. – С радостью буду сопровождать Дитя Света и тебя в храм Торака!
– Следи за нею внимательно, Гарион, – прошептал Шелк. – Тут какой-то подвох. Она что-то замышляет.
Но Цирадис тоже почуяла неладное.
– Внезапная твоя податливость меня удивляет, Зандрамас, – сказала она. – Все эти долгие месяцы ты тщетно пыталась избежать встречи, а теперь так легко соглашаешься вступить в грот. Что столь волшебно преобразило тебя? Неужели в гроте таится что-то опасное? Уж не хочешь ли ты заманить Дитя Света в гибельную ловушку, надеясь таким образом уйти от неизбежного?
– Ответ на твой вопрос, слепая ведьма, там, за этой дверью! – хрипло выкрикнула Зандрамас. Она обратила к Гариону свое пылающее лицо. – Уверена, что великий Богоубийца бесстрашен. Или же тот, кто хладнокровно умертвил Торака, стал вдруг робким и боязливым? Чем могу я, слабая женщина, грозить величайшему воителю мира? Давайте же вместе осмотрим грот. Я вручаю свою судьбу тебе, Бельгарион, ты ведь не дашь меня в обиду?
– Этому не бывать, Зандрамас! – объявила келльская прорицательница. – Время уловок и обманов миновало. Только сделанный выбор освободит нас всех.
Она вновь склонила голову, и Гарион услышал многоголосый шепот.
– Ах, вот что! – заговорила Цирадис. – Теперь все ясно. Этот отрывок в Книге Небес был смутен и бессвязен, однако теперь ясность восстановлена. – Она обернулась к огромной двери и воскликнула: – Выходи, Повелитель демонов! Довольно скрываться во мраке! Выходи, чтобы мы все увидели тебя!
– Нет! – раздался хриплый крик Зандрамас.
Но было уже поздно. И вот, с величайшей неохотой, словно по принуждению, израненный и покалеченный дракон, ковыляя, явился из глубины грота, свирепо рыча и дыша огнем.