Кембриджская пятерка
Шрифт:
В 1911 году отец Энтони был назначен на пост капеллана англиканского храма в Париже, и семья переехала на жительство во французскую столицу.
Блант-младший очень быстро в совершенстве овладел французским, который, по сути, стал его вторым родным языком. В год начала Первой мировой войны в семилетием возрасте он начал учиться в одной из парижских школ. Одновременно мальчик проникся огромным интересом к живописи, прежде всего западноевропейской. Энтони часами бродил по Лувру, собирал открытки наиболее понравившихся ему картин музея. Это увлечение осталось у него на всю жизнь. «Париж окрасил все мое будущее», — говорил Блант впоследствии.
Через несколько лет родители
Школа в Мальборо, графство Уилтшир, в которой учились подростки от четырнадцати до восемнадцати лет, являлась привилегированным учебным заведением для мальчиков. Основанная в 1843 году как школа для сыновей духовенства англиканской церкви, в конце XIX века она стала очень популярной среди детей самых богатых и знатных семей страны. По рангу она соответствовала таким знаменитым учебным заведениям Англии, как Итон и Харроу, но отличалась от них значительно более суровой обстановкой и жесткими правилами дисциплины. Для всех школьников были обязательны занятия спортивными играми.
Уже в ту пору у Бланта проявились необычайные способности и выявилась разносторонность его увлечений. Он с удовольствием занимался живописью, искусством, французским языком. В старших классах к Бланту пришла популярность, его даже избрали секретарем дискуссионного клуба школы.
Наряду с искусством Блант увлекался математикой и добился таких успехов, что получил право на государственную стипендию и внеочередное поступление в Кембриджский университет. Имя Бланта в списке победителей стояло на первом месте. Это означало, что он был самым способным среди школьников Мальборо, занимавшихся математикой.
В 1926 году, в свой день рождения, девятнадцатилетний Энтони Блант стал студентом Тринити-колледжа Кембриджского университета.
Виктор Иванович Попов в одной из своих работ, посвященных Энтони Бланту, приводит следующее описание его внешности, сделанное его друзьями по колледжу: «Прежде всего бросался в глаза рост Бланта — он был очень высоким мужчиной и в разговоре с людьми среднего роста даже наклонялся к собеседникам. Все знавшие Бланта отмечали также интеллигентность его вида — посмотрев на него, сразу можно было определить, что это человек интеллектуального труда. Он был красивым мужчиной с несколько продолговатым “породистым” лицом, голубыми глазами, длинным узким носом и тонкими губами.
Блант был всегда худощав, а в юношеском возрасте был очень худым. Его коллеги по Мальборо и Кембриджу даже отмечали его острые локти и выступавшие ребра. С годами эта худощавость немного сгладилась, но полным он не стал.
Одет Блант был всегда аккуратно, со вкусом, но без претензий. Видно было, что большого внимания одежде он не уделял. В Кембридже он ходил в обычной студенческой форме: в темно-голубой мантии и темных брюках».
В Кембриджском университете Блант провел десять лет: и в качестве студента, и в должности преподавателя и профессора. Университет оказал на него огромное влияние. Помимо того что это было престижное учебное заведение, оно отличалось еще и свободомыслием с сильными левыми настроениями.
Блант активно участвовал в политической жизни Тринити-колледжа. Обучаясь в университете, он увлекся идеями марксизма, стал председателем Общества друзей Советского Союза, тесно общался со студентами левой ориентации, в том числе с членами компартии.
Бланту прочили славу великого математика. Но его больше привлекала история искусств. Будучи
Как очень способный студент Блант окончил университет на год раньше положенного срока. Впрочем, он решил досрочно окончить учебу еще и потому, что в 1929 году серьезно заболел и вскоре умер его отец. Энтони был любимым сыном у матери, и заботы о семье в значительной степени легли на его плечи. В 1929 году он окончил университет, и ему был предложен достаточно важный пост куратора Кембриджского музея искусств. За выдающиеся успехи молодой аристократ получил «исследовательскую стипендию», которая давала право заниматься преподавательской и научной деятельностью. В 1935 году он защитил докторскую диссертацию по западной живописи и занялся исследовательской работой в области истории искусств. В 1933—1934 годах для изучения истории архитектуры выезжал в Италию и Германию.
В 1935 году вместе с группой лондонских студентов и преподавателей Блант посетил СССР в качестве туриста. Он побывал в Ленинграде и Москве, осмотрел картинные галереи и музеи. В результате поездки в СССР Блант твердо решил встать на сторону Советского Союза, чтобы противостоять надвигающейся фашистской опасности.
С 1937 года Энтони Блант одновременно с преподаванием в Тринити-колледже работал в институте Варбурга при Лондонском университете — крупном исследовательском центре в области истории искусств и культурологии, дававшем отсрочку от призыва в армию. В начале 1939 года его назначили директором этого института.
Искусствовед и охотник за шпионами
В 1937 году Энтони Блант по рекомендации Гая Бёрджесса, являвшегося его близким другом, был привлечен к сотрудничеству с советской разведкой на идейной основе разведчиком-нелегалом НКВД Арнольдом Дейчем. Проведя несколько встреч с Блантом, Дейч пришел к выводу, что англичанин может стать для Москвы исключительно перспективным и полезным помощником. На первых порах связь с ним осуществлялась через Бёрджесса. Перед Блантом была поставлена задача попасть на работу в английские спецслужбы, чтобы добывать интересующую советскую разведку информацию.
В то время в мире происходили грозные события. Пришедшие в Германии к власти национал-социалисты начали подготовку к захвату ряда европейских стран. Блант, ненавидевший фашизм, считал, что спасти мир от этой угрозы способен только СССР. Поэтому он без колебаний принял предложение советского разведчика-нелегала и сразу же приступил к выполнению поставленных задач. Таким образом, Энтони Блант стал одним из членов «кембриджской группы» (оперативный псевдоним «Тони»).
Биограф Бланта В. И. Попов писал: «Сам Блант характеризовал свою вербовку как приглашение присоединиться к движению международной солидарности против фашизма. В советской разведке этих молодых людей сравнивали с русскими декабристами, боровшимися за свободу и демократию против тоталитаризма царской власти. И сами будущие разведчики из Кембриджа, будучи студентами, уже проявляли определенную склонность к тайным обществам, понимая, что многие их взгляды, если они станут известными, не получат одобрения со стороны той среды, к которой они принадлежали».