Кембриджский затворник
Шрифт:
— Но ты же выписался.
— Выписался, — вздохнул он. — Думаю, это означает, что мы должны ехать к тебе домой, дорогая.
ГЛАВА
— Двойня, — не в состоянии поверить, проговорил Сэм. — Двойня!!!
— Ну, не надо воспринимать все это в таком трагическом свете, — подбодрила его Фрэн. — Если столько и так подолгу заниматься любовью, то, естественно, будет беременность. А ты как думал?
— Но двойня! — воскликнул он с дрожью в голосе. — Фрэн, дорогая, ты не понимаешь. По два всего: две кроватки, два детских стульчика, два автомобильных сиденья…
— Два малыша, — напомнила она.
— Тебе страшно?
— Вот еще! Я ужасно счастлива. Очень-очень. Как никогда в жизни.
— Неужели?
В его голосе — легкий отзвук насмешки. Фрэн знала причину. За два года, что они были вместе, рейтинг их уровня счастья всегда зашкаливал. Особенно после того, как они решили купить себе дом на берегу моря, неподалеку от Дублина, где такой уютный шепот воли, что кажется,
— Я всегда была с тобой счастлива, и каждый день приносит мне вес больше радости. А сейчас, когда мы узнали о скором появлении малышей, меня так и распирает от гордости.
— Я знаю. По-моему, ты будешь самой лучшей мамой на свете.
— Есть кое-какие опасения. Хочешь, скажу?
— Хочу.
— Возможен один негативный аспект, — задумчиво сказала Фрэи. — Дело в том, что мне придется уделять много внимания детям, и…
— Говори.
— …и я буду уставать. И времени на секс будет оставаться меньше. Это тебя не пугает?
— О-о-о, и в самом деле! — воскликнул Сэм с деланым испугом и с бесконечной нежностью посмотрел на нее.
Из-за темно-зеленого свитера глаза Фрэн были как густая июньская листва. Волосы ниспадали почти до пояса. Красивые белые джинсы сидели как влитые.
— Двойня! — опять воскликнул Сэм и, подхватив Фрэи на руки, закружил и стал целовать, целовать…
А волны Ирландского залива били о берег как прекрасная музыка.