Кетополис: Киты и броненосцы
Шрифт:
– Если надо… то сделай это здесь. Там ночные горшки не в ходу.
Грэм боялся. Страх окружал его, мешал реально оценить происходящее, проникал в легкие с едва заметным гнилостным запахом и растекался по венам. Захлопывая люк и показывая Дантону, как закрепиться в петле, журналист даже пытался шутить, но стоило ему заняться своей ступенькой, как страх вернулся.
– Как устроен этот механизм? Кто нас спускает?
От неожиданности Грэм чуть не выскользнул из петли. Он почти забыл о присутствии офицера, а уж вопросов точно
– Не кто, а что. Подземные не считают мехов живыми.
– Кого?
– Мехов. От слова «механизм». Когда-то давно это были люди, переделанные для определенной работы. Потом человек умирал, а тело продолжало работать. Их даже как-то кормят, но они все равно неживые.
– О чем вы говорите?! – судя по тону, господин Дантон был на редкость обескуражен.
Грэм терпеливо вздохнул и обвел рукой окружающую темноту.
– Это – другой мир. Абсолютно другой. И живут здесь по своим законам. Любой механизм может сломаться, для его обслуживания нужны знающие люди. А за человеческим организмом ухаживать проще. Тем более, когда все, что от него надо, – чтобы он ногами перебирал.
– Ногами?
– Да. Там все дело в креплении сухожилия к кости. В руке он крепится по-другому.
Ошарашенный, Дантон замолчал. То ли представлял, как именно крепятся сухожилия, то ли, наоборот, старался не представлять. В наступившей тишине тихонько звенела сеть.
– Зачем вы взяли с собой эту… тряпку?
– Чтобы звенела. – Грэм удивился. – Как можно спускаться вниз без чего-то подобного? Вы что, хотите китов услышать?
И вдруг запел-заголосил:
Он любит свой гарпун и море,Играет в карты, пьет вино.А я умру с тоски и горя,Киту-бродяге все равно.Чуть отдышавшись, продолжил:
– Здесь их слышно лучше, чем наверху. Вот и приходится находить способы. Пару раз я просто колокольчик брал, но потом сеть приобрел. Она всегда звенит.
Офицер снова замолчал. Грэм даже подумал, что тот испугался и сейчас запросится наверх, но ошибся.
– Нам долго еще спускаться? Скорость у нас примерно полметра в секунду. Насколько глубоко мы окажемся?
– Уже недолго. Слышите вот этот стон?
Вдоль туннеля действительно пронесся даже не звук, а намек на него.
– Это и есть песни китов? – издевательски спросил Козмо.
– Нет, это мехи тянут. Забавно то, что внизу этот звук ничуть не громче. Впрочем, еще минут пять – и сами почувствуете.
Эти пять минут они молчали. Первым возле платформы для высадки оказался Дантон. С нарочитой морской сноровкой он еще в воздухе выпутался из петли и аккуратно спрыгнул. Журналист, закутанный в сеть, даже не пытался повторить маневр спутника. Чуть придержав петлю, он аккуратно приземлился и принялся отвязываться. Новый, такой же неясный стон заполнил пространство.
– Тихо, милый, сейчас отпущу, – пробормотал Грэм. – Вот и все, тяни дальше.
Веревка, дрогнув, провалилась еще ниже. Офицер заинтересованно
– А что там в глубине?
– Не знаю. И знать не хочу. Перестаньте задавать вопросы.
– Почему?
– Да потому, что это чревато! Понимаете вы? Или возомнили себя новым Ионой, которому никакое чрево не страшно?! – Грэм даже собрался плюнуть с досады, но предпочел говорить дальше. – Там может быть все что угодно! Выберите любую страшную басню из тех, что ходят наверху, и вы не ошибетесь! Тайный проход для китов и безопасные садки для молодняка? Конечно! Вивисектор, нашедший приют в подземелье и продолжающий здесь свои эксперименты? А почему нет? И дети пропадают именно поэтому! Огромный биомеханический монстр, созданный то ли Вивисектором, то ли для борьбы с ним? Конечно! А детали для сборки поставляются с верхних заводов, без сомнения!
Грэм закашлялся:
– Вы сюда пришли ребенка спасать?! Ну так и занимайтесь ребенком!
– Хорошо, – невозмутимо согласился Козмо, – ведите меня к ребенку.
Грэма затрясло от страха.
Они ждали его. Странно, с чего бы в этот раз? Никаких обещаний и предварительных встреч, ни задатка в виде еды, ни сигнала о спуске.
А впрочем, сеть звенела, так что и без сигнала можно. Никаких обговоренных планов у спасителей не оказалось. Грэм думал, что все пройдет как обычно, за исключением свертка с деньгами. Но тут пусть уже Дантон разбирается.
Так что, увидев привычную шеренгу сгорбленных фигурок, Грэм осторожно потянул офицера за руку.
– Не делайте лишних движений. Все должно пройти легко. – И, сделав еще пару шагов вперед, обратился к подземным.
Точнее, попытался. Непонятно откуда выскочившая Франя с ребенком под мышкой вцепилась журналисту в волосы.
– Не отдам! – крикнула она и, оттолкнув Грэма, бросилась в боковой проход. Журналист нелепо взмахнул руками и приложился виском о что-то твердое.
Сознание покинуло его.
– Тихо, дорогая, тихо, вот так, да, сейчас, а…ах… ну что же ты, разве не хорошо? Давай еще, вот так… Глупышка, именно от этого бывают дети, а не от вашей добычи… Тебе нравится, правда? Вот так…
– Грэм, очнитесь. Я не знаю дороги обратно. Грэм, вы слышите? Открывайте глаза. – Настойчивый голос офицера вырвал журналиста из воспоминаний. Еще не очень понимая, что происходит и куда делась податливая Франя из видения, он прошептал:
– Она всегда хотела ребенка. Каждый раз надеялась, что этого – не заберут. И в конце концов взяла его сама.
– О чем вы думали, выводя морлока на поверхность? Вы хоть понимаете, какой опасности подвергаете город?
– Я понимаю, что заботливей няньки, чем Франя, не видел. И если бы это было в моей власти, у нее был бы ребенок!
– Ну и сделали бы ей этого ребенка!
Грэм расплакался. По-настоящему, взахлеб.
– Я пытался. У них не может быть детей, не может.
– Ну хватит. – Дантон даже как-то растерялся. – Нам надо выбираться.
– Надо. Сейчас пойдем.
Они брели в полной темноте. Все так же звенела сеть, тихонько попискивал младенец.