Кэтрин Эбдон и черный оборотень
Шрифт:
– Помните это место? – спросил Патрик.
Все дружно замотали головами.
Патрик, не вынимая из кармана руку, откинул краешек гобелена и прошмыгнул в открывшееся за ним помещение. Кэти, Джорджиана и Мэтью пробрались следом.
Очутившись в тесном тупичке с двумя окнами, выходящими во внутренний дворик-колодец, Кэти опять почувствовала беспокойство. Она пристально смотрела на стену. Что-то тут не так…
А Патрик наконец вытащил из кармана то, что постоянно там теребил: связку сушёных мухоморов.
– Что это? Грибочки? Ой, какие маленькие! – удивилась Кэти, и тут же осеклась
Вот что не так! Стена из грубо обработанного камня, серая, покрытая мелкими трещинками. Не мелкие трещинки! Здесь должна быть одна большая! Во всю стену, наискосок снизу вверх! А внизу ещё одна трещинка поменьше, трещинка-стрелка, которая показывает на…
И тут Кэти как-то сразу вспомнила, почему их должно быть четверо. Ведь именно вчетвером они… Ну конечно же! Её рисунки, повествующие о приключениях. На этих рисунках Кэти тогда изобразила именно их: Патрика, Мэтью, Джорджиану и себя. Так, значит, это правда! Но куда тогда делась трещина?!
Мэтью и Джорджиана тоже вспомнили. Все сразу загомонили, каждый спешил поделиться, как всё лето мучился непонятными воспоминаниями о том, чего никак не могло быть. Однако вот оно, доказательство: связка сушёных мухоморов, которую Патрик прихватил тогда с собой, после того, как удалось перехитрить гоблинов. Тогда было не очень ясно, зачем… А теперь вот пригодилась. Потому что стоило отвлечься, и опять становилось непонятно: зачем они тут, в тесном закутке, собрались, четверо, с разных факультетов, едва знакомые между собой. Но стоило на секунду задержать взгляд на сушёных грибах, уменьшенных в десять раз, и всё сразу становится ясно. Память услужливо возвращает воспоминания, и остаётся только удивляться, как это они ухитрились позабыть такое потрясающее приключение!
Но времени на выяснение всех обстоятельств таинственной забывчивости не было: до конца обеденного перерыва оставалось совсем чуть-чуть, Кэти и Джорджиану ожидали подвалы профессора Снейпа, Патрика – лекция по теории магии, а Мэтью – первое в этом году занятие в теплицах профессора Спраут.
Договорились встретиться вечером, после ужина.
– Погоди, это сейчас я всё хорошо помню, а к вечеру… Боюсь, буду сидеть и голову ломать: какого лешего я договорился с вами встретиться? – сказал Мэтью.
Патрик кивнул:
– Я тоже об этом подумал. Вот, – и он оторвал от связки три сморщенных серых грибочка. – Возьмите. Я, пока держу их в кулаке, прекрасно всё помню.
Соблюдая меры предосторожности, по очереди выбрались из-за гобелена. Если бы кто взял на себя труд понаблюдать за четвёркой юных заговорщиков, он без труда отметил бы общее для всех ошарашенное выражение лица и привычку держать одну руку в кармане.
После обеда класс Кэти спустился на урок зельеваренья. Занятие и не предполагалось ни весёлым, ни занимательным. Но реальность превзошла все ожидания. Не тратя времени на предварительные беседы и не вдаваясь в долгие объяснения, профессор Снейп дал короткие указания, и уже через минуту второкурсники сосредоточенно толкли в ступах панцирь скорпиона. Потом – кору осины, высушенную в безветренный день и вымоченную в болотной воде в безлунную
Кэти, кривясь от омерзения, толкла адскую смесь, которая мало-помалу превращалась в тягучую, чёрную с зелёным отливом, пасту. Остальные студенты так же угрюмо возились со своими ступками, морщась и гримасничая: вонь тухлых яиц, да ещё в сочетании с чесноком и другими, не менее зловонными составляющими, казалось, пропитала всё вокруг. И только Снейп невозмутимо бродил по классу, ничем не показывая, что его беспокоят неприятные запахи.
Урок подходил к концу, когда он остановился у своего стола и прошептал:
– Сегодня вы занимались очень простым зельем, но и с простейшим заданием никому не удалось справиться до конца, потому здесь так воняет. – Кэти изумлённо поглядела на него: как же не будет вонять, если… – А теперь, кто-нибудь может сказать, что именно вы готовили? – он обвёл сумрачным взглядом класс. – Мисс Эбдон, порадуйте-ка нас правильным ответом.
– Не знаю, сэр, – отозвалась Кэти. – Надеюсь только, это не нужно принимать внутрь.
Ребекка прыснула. Квентин притворился, будто его стошнило прямо в котёл Гестиса.
– Ясно. Спасибо за пантомиму. Минус пять баллов Гриффиндору.
Кэти заметила, как Гестис МакМалус высокомерно улыбнулся.
– Кто ещё похвалится своими знаниями, или хотя бы остроумием?
Улыбка тут же сползла с лица Гестиса.
Пока Снейп измывался таким образом над её однокашниками, Кэти вытащила из сумки учебник и стала листать в надежде наткнуться на нужное зелье.
– Я так и знал. За лето вы совсем обленились. Записывайте: эта мазь – самое действенное средство для заживления ран, полученных от чёрного оборотня.
Кэти добралась до последних страниц учебника и нашла наконец зелье, о котором говорил Снейп.
– А теперь уберите рабочие места, котлы прикройте листьями лопуха и оставьте до следующего занятия. – Снейп усмехнулся. – А пока… Я не удовлетворён сегодняшним занятием, поэтому каждому студенту Гриффиндора я записываю минус один балл. – В классе послышался ропот студентов Гриффиндора и облегчённые вздохи студентов Слизерина. – И очень сожалею, что студенты моего факультета ничем не отличаются от… – он скривился, будто наконец учуял благоухание тухлых гадючьих яиц. – И поэтому, и Слизерину зачтём два… нет, четыре штрафных балла.
– За что? – невольно вырвалось у Вирджинии.
Снейп хмыкнул:
– А вы принюхайтесь, мисс Аксиден. Готовый препарат обладает лёгким травяным ароматом. Кроме того, ни у кого из вас зелье не приобрело нужной консистенции и цвета!
– Но, сэр! Для этого ведь надо настаивать его ещё целый час! – не выдержала Кэти. Она успела пробежать взглядом по странице с описанием приготовляемого зелья.
Снейп резко повернулся к ней.
– Да ну? Представьте себе, и мне это известно. Хотите казаться самой умной? В таком случае вам ещё минус… Хотя нет, за что же? – его губы искривились в ухмылке. – Нет, но к следующему занятию подготовьте, будьте так любезны, свиток на тему противооборотневых зелий.