Кейджера Гора

Норман Джон

В моей голове созрел смелый план. Я должна попытаться заставить его излечиться от ложной Шейлы, чтоб открыть путь к его сердцу бедной безымянной рабыне, которая так долго, и так сильно его любила.

– Освободите меня, - попросила я, сердито дёргая веревки.

Дразус Рэнциус, наконец, удивлённо посмотрел на меня, и сказал:

– Освободись сама.

– Сама я не могу! – признала я.

– И почему же Тебе захотелось освободиться? – заинтересовался он.

– Я не люблю Вас! – зло заявила я.

–

Ну вот, наконец-то, Ты заговорила искренне, - усмехнулся он.

– Нет, я не просто не люблю Вас, - закричала я.
– Да я ненавижу Вас! Я презираю Вас! Я презираю Вас как жалкого слабака! И всегда презирала!

Он улыбнулся.

– Мне уже надоело дурачить Вас, - заявила я. – А теперь, освободите меня, немедленно!

– Почему я должен освободить Тебя, - удивился Дразус.

– Да потому, что я - свободная женщина! – гордо крикнула я.

– А вот это неправда, - усмехнулся он.
– Я видел, как Ты задергалась в руках солдата.

– Я ничего не могла поделать с собой, - пожала я плечами.

– Только прирождённая рабыня, не могла ничего поделать о собой, -заметил он.

– Я не желаю принадлежать Вам, - сказала я.

– У Тебя имеется прекрасная альтернатива, - пожал мужчина плечами.
– Я думаю, что передать Тебя в департамент шахт будет хорошей идеей. Там, Ты голая и в ярме будешь до конца своей жизни носить воду.

– Нет! – закричала я.

– Ты просишь оставить Тебя в моём ошейнике? – уточнил он.

– Да, Господин, - прошептал я.

– Тогда мы позволим Тебе постоять в том же положении, не так ли?

– Да, Господин, - ответила я, ибо в мои планы не входила вероятность того, чтобы оказаться в шахтах.

Я стояла на коленях, связанная по рукам и ногам, и задумчиво смотрел на Дразуса Рэнциуса. А ведь он был всерьёз способен, вдруг поняла я, послать меня в шахту. Мне не хотелось бы, чтобы это произошло. Кроме того, присмотревшись к нему внимательнее, я внезапно разглядела в нём не только мужчину, которого я любила, но также, независимо от этого, и сильного и властного рабовладельца. Едва я поняла это, как неосторожно и рефлексивно, я дёрнулась в своих путах, пошевелив бёдрами. Я надеялась, что он этого не заметил.

– Что не так? – спросил мой хозяин.

– Ничего! – быстро ответила я, чувствуя жар рабыни разгоравшийся во мне.

Мне оставалось только надеяться, что он не заметит знаков моего внезапного возбуждения на моём теле, что он не почувствует моего запаха. Я замерла, изо всех сил пытаясь унять своё тело.

– Я могу говорить? – спросила я.

– Да, - разрешил Дразус.

– Я так поняла, что, Вы собираетесь оставить меня себе.

– По крайней мере, на какое-то время, - уклонился он от прямого ответа.

– Полагаю, что, по крайней мере, одной из целей моей покупки, состояла в том, чтобы пользоваться мной.

– Возможно.

–

Я готова, - сказала я.
– Начните мое рабство.

Он молча, посмотрел на меня.

– Вы видите ошейник на моей шее, - намекнула я.
– Вы же знаете, что ошейник делает с женщиной!

Дразус улыбнулся.

– Я уже давно в собственности, - сказала я.
– У меня было много владельцев, и они использовали меня именно так!

– Вот так мужчина осуществляют свою месть, - усмехнулся он. – У коварной красотки возникла нужда.

– Да! – сказала я.

– Говори яснее, - приказал он.

– Я нуждаюсь, - признала я.

– Ты более чем нуждаешься, - весело заметил Дразус.

– Вы можете верить или не верить, в мою любовь к Вам, - проговорила я, - но в моём возбуждении, в моей нужде, у вас не может быть никаких сомнений.

– Это точно, - согласился он.
– Совершенно очевидно, что сейчас Ты – просто возбуждённая рабыня.

– Пожалуйста, - взмолилась я.

Дразус Рэнциус, встав со стула, и присев подле меня, не спеша, освободил меня от веревок.

– Не вздумай прикасаться, ни ко мне, ни к себе самой, - велел он.

– Да, Господин, - застонала я.

Моё тело уже пылало от страсти. Несколько мгновений мужчина потратил на то чтобы ещё раз полюбоваться на меня. Стоном я постаралась дать ему понять, что терпеть больше не в силах. И в следующий момент, Дразус подхватил меня на руки. Его рука нежно заскользила по моему телу исследуя самые интимные его уголки.

– Я люблю Вас! Люблю Вас! Люблю!
– кричала я, дергаясь в руках господина, прижимаясь к нему, попыталась покрыть его своими поцелуями.

– Стоп, - приказал он.
– На живот.

И я вновь оказалась на животе с руками по бокам головы, лицом в пол, перед его высоким стулом, на который мужчина не преминул усесться. Я приподнялась на руках, и дико, со страданием, обратилась к нему взглядом.

– Ты - сладострастная рабыня, - заметил Дразус.

Я смотрела на него дико, жалостливо, недоверчиво, безмолвно.

– Ты просишь прикосновения мужчины? – поинтересовался он.

– Да, - простонала я.
– Да!

– Ну, так умоляй меня об этом, - усмехнулся Дразус Рэнциус.

– Я молю о Вашем прикосновении, - заплакала я.
– Я умоляю Вас коснуться меня! Пожалуйста, Господин, дотроньтесь до меня! Я прошу этого!

– Правда? – уточнил он.

– Да, - простонала я.
– Я правда жажду Вашего прикосновения, Господин! Я, правда, молю об этом! Пожалуйста, прикоснитесь ко мне, Господин! Пожалуйста! Пожалуйста-а-а-а!

– Нет, - отрезал Дразус Рэнциус.

Я обессилено растеклась по полу, рыдающая, беспомощная, вздрагивающая от своих потребностей.

– Вот так презираемая рабыня может быть отвергнута, - усмехнулся он, вновь вставая со стула.