Киево-Печерский патерик
Шрифт:
Б бо тогда пожженъ монастырь, и плотомъ привезеномъ на брегъ на строение церьки и всемь клиамъ, и извозникомъ наатымъ возити на гору. Феодоръ же, не хотя быти инмь тяжекъ, самъ на соб нача носити древа; и еже что възношаше Феодоръ, строениа ради клии своеа, бси же, пакости ему дюще, сметаху съ горы: сим хотяще прогнати блаженнаго. Феодоръ же рече: «Во имя Господа Бога нашего, повелвшаго вамъ въ свиньа ити, велить вы мною, рабомъ своимъ, да всяко дрво, иже на брез, на гору възнести, да будут бес труда работающе Богови, и тмъ устроятьдомъ молитвный святй владычици нашей Богородици и клии себ уготовят. Да
Монастырь был тогда выжжен, и к берегу пригнали плоты для постройки церкви и келий, и наняты были возчики возить лес на гору. Феодор же, не желая быть в тягость другим, сам на себе начал носить лесины; и что приносил Феодор для постройки кельи своей, то бесы, пакость ему делая, сбрасывали с горы, хотели этим прогнать блаженного. Феодор же сказал: «Во имя Господа Бога нашего, повелевшего вам в свиней войти, повелевает он вам через меня, раба своего, чтобы каждое бревно, которое на берегу, подняли вы на гору, дабы облегчился труд работающих Богу, пусть так устроится молитвенный дом святой владычицы нашей Богородицы, и иноки кельи себе поставят. И прекратите вы пакости им творить и узнайте, что Господь находится в месте этом». В ту же ночь, не переставая, бесы носили бревна от Днепра на гору, пока ни одного не осталось внизу, и все это пошло на постройку церкви, и келий, и кровли, и помоста, и хватило на все, что требовалось монастырю.
Заутра же въставше извозници и ехавша на брег, хотяще взяти дрво, и ни единаго же обртше на брез, но все суще на горе, то же все не въ единомъ мсте кладено, но все разно, с чим коему быти вмсте: покровъ, и особъ помостъ, и особь великое дубие, неудобь носимо за долгость, — но все цло на гор обртеся. Се же дивно бысть всемь видвшимъ и слышащим, еже сътвориша выше человчьскыа силы. Се же иноврным мноземь неврно мнится, величества ради чюдеси, но сведтели сим прославиша Бога, творящаго предивнаа чюдеса своихъ ради угодникъ. Якоже рече Господь: «Не радуйтеся, яко дуси вам повинуются, радуйте же ся паче, яко имена ваша написана сутьна небесхъ». Но се убо съда Господь в славу свою молитвъ ради святых отець нашихъ Антониа и Феодосиа.
Утром же встали возчики и поехали на берег, чтобы возить бревна, и ни одного не нашли на берегу, но все были на горе, и оказались сложенными не в одном месте, а все разобраны по порядку: особо — для кровли, и особо — для помоста, и особо — большие бревна, неудобоносимые из-за длины, — и все в целости оказалось на горе. И дивились все, видевшие и слышавшие, тому, что сделалось выше человеческой силы. Иноверным многим это невероятным покажется из-за величия чуда, но свидетели его прославили Бога, творящего предивные чудеса ради угодников своих. Ведь сказал же Господь: «Не радуйтесь, что духи вам повинуются, но радуйтесь больше тому, что имена ваши написаны на небесах». Это сделал Господь во славу свою, молитв ради святых отцов наших Антония и Феодосия.
Бси же не тръпяще укоризны ихъ, иже иногда от неврныхъ чтомы, и поклоняемы, и мнимы аки бози, нын же от угодникъ Христовыхъ небрегомы, и уничижаеми, и бесчествуеми, и акы раби куплени работають и древа носят на гору, и от человкъ отгоними бывають, боящеся прещениа преподобных, — вся бо льсти ихъ Василиемь и Феодоромъ обличишася. Видша же бсъ себ человки укаряема и въпиаше: «О злаа и лютаа ми супостата, не престаю, ни почию, до смерти ваю боряся с вами!» Не
Бесы же, не стерпев обиды, что, некогда почитаемые и ублажаемые неверными и признаваемые за богов, оказались они ныне у угодников Христовых в небрежении, и уничижении, и бесчестье, и, как рабы купленные, работают — бревна носят на гору и от людей должны отступаться, боясь угрозы преподобных, — ведь все козни их Василием и Феодором обличены были. И, видя себе укоризну от людей, возопил бес: «О злые и лютые мои супостаты, не отступлюсь, не отдохну, до смерти вашей борясь с вами!» Не ведал дьявол, что этим только еще большую славу доставит им. И наустил на них злых людей, чтобы погубить их, и те натянули лук свой, орудие зла, но стрела их в их же сердце вонзилась, о чем после расскажем.
Наймити же и извозници въздвигоша крамолу на блаженнаго, просяще найма своего, глаголюще тако: «Не вмы, коею кознию сему древу повеллъ еси на гор быти». Неправедный же судиа мзду взят от тхъ и повел имь на преподобнемь мзду взяти, тако рекъ: «Да помогут ти бси платити, иже теб служат», — не поминаа на ся осуждениа Божиа, еже неправедно судяй сам осужденъ будеть.
И нанятые работники и возчики воздвигли крамолу на блаженного, требуя своей платы и говоря так: «Не ведаем, какими кознями велел ты этим бревнам на горе оказаться». Неправедный же судья, мзду взявши с них, велел им получить плату с преподобного, так говоря: «Пусть помогут тебе бесы заплатить, которые тебе служат», — не вспомнил он о Божьем суде, о том, что неправедно судящий сам осужден будет.
И пакы ратникъ диаволъ въздвизаеть бурю на преподобныа: обртает нкоего от княжих съвтник, люта, и сврепа, и неподобна нравом, и длом, и всею злобою. Приходит к сему болярину бсъ въ образ Василиев, понеже знаемь б ему Василий, глаголеть болярину сиц: «Иже преже мен бывыйвъ печер Феодоръ, сей обрете съкровище, — злата и сребра множество и съсуди многоцннии, — и съ всмь с тмь хотя бежати на ину страну, аз же удръжах его. И се нын уродствуеть: бсом велит молоти и з берегадрева носити на гору, и бывает тако, а съкровища хранит до времени, да мене утаився, и с нимь отъидет, аможе хощет. Вы же ничтоже обращете».
И снова враг дьявол воздвиг бурю на преподобных: нашел он между княжескими советниками лютого, и свирепого, и непотребного нравом, и делом, и всякой злобой. Пришел к этому боярину бес в образе Василия, потому что был знаком боярину Василий, и сказал боярину: «Феодор, что был до меня в пещере, нашел сокровище, — золота и серебра множество и сосуды многоценные, — и со всем этим хотел бежать в иную страну, я же удержал его. И теперь он юродствует: бесам приказывает молоть и с берега бревна носить на гору, — и свершается это, а сокровище скрывает до времени, чтобы тайно от меня уйти с ним, куда задумает. Вы же ничего не получите».
И то слыша боляринъ от бса, и мнвъ его Василиа суща, приведе его къ князю Мстиславу Святоплъчицю. Бсъ же сие изъглаголавъ князю, и болша сих, и рече: «Скоро сего имете и съкровище возмете. Аще ли не дасть, то ранами попртите ему и муками; аще ли еще не дасть, предадитеего мукамъ многым; аще ли же и тако не дасть, то мене призовите, и азъ обличю его прд всми вами и мсто покажю, идже съкровенно есть съкровище». И сице изглаголавъ бсъ к нимъ злое съвещание, и изыде от очию их.