КИМ 1
Шрифт:
Центр города был захвачен почти мгновенно. Артиллеристы выкатили на Университетскую площадь пушки и без проблем захватили здание юридического факультета, в котором в тот момент размещалось все гражданское правительство. Губернатор Торрес и другие официальные лица были арестованы. Ополченцы, конечно, пытались сопротивляться, но они были не вооружены и не организованы, в итоге за время захвата центра города мятежники потеряли только одного солдата.
Часть ополченцев, правда, смогла сосредоточиться в районе Альбайсин, где держалась еще три дня, пока артиллерийские обстрелы и налеты авиации не заставили их выбросить белый флаг. Женщины и дети, которым мятежники
25 июля 1936 года. 11:29.
Санаторий № 4 ГУГБ НКВД СССР. В двенадцати километрах от Ялты.
Санаторий, в котором вот уже две недели отдыхал Максим, располагался во дворце Чаир, бывшей Крымской резиденции великого князя Николая Николаевича младшего. Место было живописнейшее, с белоснежным дворцом в неогреческом стиле, окруженном просторным парком, в котором так приятно было гулять по утрам.
Приняли Белова и его спутниц по высшему разряду. Максим, правда, так и не смог понять, было ли это потому, что санаторий принадлежал ГУГБ и являлся местом отдыха только для своих, или же уровень сервиса тридцатых годов выгодно отличался от сервиса позднесоветского, о котором Максим был немало наслышан. Как бы то ни было, гостям из Москвы выделили два номера, одноместный - Максиму, и двухместный - девушкам, после чего отправили на медобследование.
От последнего Киу пыталась отвертеться, объясняя, что она здесь не для отдыха, а для сопровождения товарища Белова, но безрезультатно. Не слушая возражений, ее точно также, как и Максима с Гретой, загнали в медицинский кабинет, обследовали и назначили режим и диету.
Очень быстро Максим заметил улучшение своего самочувствия. Его молодой организм и сам по себе быстро восстанавливал силы, а правильное питание и умеренные физические нагрузки только ускоряли этот процесс. Максим стал лучше высыпаться, перестал испытывать постоянное чувство усталости, а главное - смог расслабиться и перестать думать о службе, рассудив, что раз уж в той истории правительство СССР как-то обходилось без его помощи, то и сейчас один месяц оно как-нибудь проживет без него.
Единственным недостатком санатория можно было назвать лишь отсутствие собственного пляжа, поэтому загорать и купаться приходилось на пляже находившегося рядом санатория «Красное знамя».
К удивлению Максима, Киу, оказавшись на пляже, не спешила лезть в воду, предпочитая сидеть на берегу. На все же его вопросы она явно отмазывалась, отвечая, что лучше присмотрит за вещами Максима и Греты, ну, или что-то еще в том же духе.
– Киу, если ты не умеешь плавать - не бойся, мы с Гретой тебя научим!
– сообщил Максим, в очередной раз пытаясь затащить девушку в море.
– Да нет, плавать-то я умею, - Киу резко выдохнула и смущенно опустила взгляд.
– Понимаешь, купальник открывает верхнюю часть спины, а у меня там яркая татуировка. Вдруг кто-то поймет, что она означает? Да и просто не хочу, чтобы на меня пялились…
– Проблему понял, - спокойно кивнул Максим, отметив про себя, что татуировка у Киу не простая, а со значением.
– Будем решать.
– Да не нужно, - попыталась отмахнуться Линь.
– Ничего страшного, если я не искупаюсь в море. К тому же, это ты здесь в отпуске, а мы с Гретой вроде как на службе…
– Решим вопрос, - твердо пообещал
Тем же вечером Белов зашел к главному врачу санатория.
– Здравствуйте, Иван Никитич, - поздоровался Максим, зайдя в кабинет.
– И вам не хворать, молодой человек, - добродушно усмехнулся врач, плотного сложения дядька с седой бородой клинышком.
– Чем могу помочь?
– Иван Никитич, вы не подскажите, есть где-нибудь поблизости «дикий» пляж, на котором мало кто бывает? Очень нужно!
– А чем, простите, вас не устраивает пляж санатория «Красное знамя», на который ходят все наши отдыхающие?
– поинтересовался врач.
– Меня-то он всем устраивает, а вот Киу стесняется там купаться, - честно признался Белов.
– Понимаю, татуировка на спине, - покивал врач.
– И не смотрите на меня так, я, как главный врач санатория, в обязательном порядке знакомлюсь с результатами осмотров моих отдыхающих.
– Да, это я что-то затормозил, - признал Максим, уже и сам сообразивший, откуда Иван Никитич мог узнать про татуировку.
– Что ж, я могу вам помочь, - сообщил врач.
– К востоку от нашего парка в нескольких местах найдется парочка подходящих вам мест. Вообще, берег там очень крутой, но кое-где имеется плавный спуск к воде. Песчаная полоса там узкая, метра три шириной, но вам, как мне кажется, хватит.
– Мне тоже так кажется, - кивнул Максим.
– Спасибо, Иван Никитич, с меня причитается!
– Бросьте, молодой человек!
– махнул рукой врач.
– Я сам когда-то молодым был!
На следующий день троица отправилась на поиски указанных врачом мест, ближайшее из которых обнаружилось в паре километров от санатория. Все было так, как описывал Иван Никитич: нагретая солнцем узкая песчаная полоса, окруженная зарослями кустарника, и ни единой души вокруг.
Тут уже у Киу отвертеться бы не получилось, да она, в общем-то, и не пыталась. Быстро сбросив свое «китайское» платье и оставшись в надетом под него красном закрытом купальнике, Киу тут же бросилась в море, да так быстро, что татуировку у нее на спине Максим просто не успел разглядеть.
Грета, тем временем, спокойно разделась, аккуратно сложила платье и не спеша вошла в воду. Купальник она носила точно такой же, как и ее подруга, только белый. Она, вообще, была неравнодушна к этому цвету, предпочитая его всем остальным, точно также, как Максим любил черный. Купальники у девушек, к слову, были не простые, а, в некотором смысле, «служебные», с эмблемами спортивного общества «Динамо» на груди.
Не желая отрываться от коллектива, Максим тоже разделся, в который раз поблагодарив судьбу за то, что она забросила его именно в тридцатые годы, когда стало уместно купаться в одних плавках. Носить во время купания еще и рубашку или, не приведи Призрак Коммунизма, купальный костюм, представляющий из себя трико с рукавами и штанинами до колен у него не было ни малейшего желания.
А татуировку Максим рассмотрел несколько позже, когда, накупавшись, вся троица вылезла из воды и уселась обсыхать на принесенных с собой покрывалах. Тогда-то Максим и увидел на спине у сидевшей рядом с ним девушки верхнюю часть изображенного на ней рисунка. В своеобразной рамке из облаков было изображено ночное небо, на фоне которого виднелось пылающее крыло какой-то птицы. Уровень детализации татуировки поражал воображение, ее хотелось рассматривать и рассматривать, но все впечатление портил шрам, начинавшийся у правого плеча и тянувшийся через позвоночник куда-то под купальник.