Киммерийский закат
Шрифт:
— Ну что там у тебя? — устало спросил Корягин, услышав бодрящийся голос новоиспеченного президента. Причем прозвучало это на таких нотках, словно не он, шеф госбезопасности, звонит вице-президенту страны, а сам вице-президент осмеливается тревожить его своими расспросами.
— Да вот… обдумываю первый президентский указ.
— «Первый президентский»? — умиленно хихикнул Корягин. — «Наполеоновские указы», составленные во время похода на Москву, прямо на марше? Хорошо держишься, Ненашев. Будет замечено.
— А что, собственно, вас интересовало, товарищ Корягин?.. — насторожился Ненашев, и голос его мгновенно стал суровым и требовательным. Уловив
— Интересно, по поводу чего указ? — не скрывая своей профессиональной иронии, поинтересовался Корягин. — Об укреплении трудовой дисциплины, надо полагать?
— Пока нет. Но ход мыслей соответствующий: указ будет касаться повышения заработной платы и понижения цен на отдельные виды товаров!
— И на какие такие виды товаров понижать цены прикажете? Учитывая при этом, что страна вошла в очередную полосу кризиса и всеобщего дифицита.
— На водку, естественно; ну, еще там на кое-что, на всякую мелочишку.
— Понижение цен на водку — эт-то хорошо! — мечтательно поддержал шеф госбезопасности. — Такого народ тебе, Ненашев, не простит. То есть я хотел сказать, не забудет. Ни одна революция, ни один бунт на трезвую голову не случаются. Народ должен быть пьян, а похмелье — горьким. И не вздумай вписывать в этот перечень товаров коньяк.
— Почему?
— «Не пголетагское, — по-ленински скартавил Корягин, — знаете ли, батенька, питье. Сразу же заподозгят в заиггывании с интеллигенцией и диссидентами». И еще кое в чем, связанном уже с вашей личной персоной. — Это был намек на то «архиконьячное состояние», в котором Ненашева доставили в Кремль для инаугурации в Президенты.
— Ладно, учту, — недовольно проворчал страдалец короны Российской империи.
— Хорошо держишься, вице-президент. Не каждому удается!
Положив трубку, Корягин брезгливо потер ладонь о штанину: с кем только не приходится иметь дело!
…Так вот, красивенько все расписав по ролям, Кремлевский Лука и Русаков как-то совершенно забыли о традиционном в таких ситуациях «сером кардинале», то есть о Ненашеве. А роль гончей псины, которую гоняют по каждому холостому выстрелу, вице-президента уже давно не устраивала. Не разработав эту операцию как следует, в деталях, оставив для себя слишком большой простор для лавирования, эти двое, — каждый исходя из своих взглядов, возможностей и амбиций, — рассчитывали, и тоже каждый в отдельности, на его, Корягина, поддержку в борьбе за президентский пост. То есть за пост, который вполне мог бы принадлежать и ему самому как шефу КГБ, духовному наследнику Андропова.
Причем дело даже не в его стремлении к абсолютной власти. Он, председатель Комитета госбезопасности, исходил из сугубо патриотических соображений. Кто кроме него с его опытом чекиста, его связями в «конторе» и традиционным авторитетом службы госбезопасности в партии и народе, способен был сейчас, сметая с пути всякого рода «прорабов перестройки», восстановить былое могущество Союза? Пусть ему назовут эту личность! Нет, действительно, пусть решатся и назовут.
Когда генсеком стал шеф госбезопасности Андропов, тоже опасались, как бы на настроении народа не сказался «кагэбистский синдром». И он в самом деле сказался, но только самым лучшим, действенным образом. Жаль, судьба и здоровье не позволили его коллеге-предшественнику развернуться. Но
Генералу было совершенно ясно, что в этой схватке команд Кремлевского Луки и Прораба Перестройки оба лидера окажутся замаранными. В то время как он, шеф госбезопасности, ни за что не боролся. Он — профессионал, достигший вершины на своем поприще. И как бы ничего больше ему не надо; как бы… Причем во всей этой заварушке он — всего лишь исполнял обязанности, вверенные ему народом и партией.
Нет, он не станет демонстративно рваться к президентскому креслу, ему это кресло… сами подсунут, точнее — поднесут! Когда они все здесь окончательно перегрызутся, неминуемо придут к нему туда, на Лубянку, и взвоют: «Спаси, отец родной, мочи нет!». И вот тогда он, человек, уже зарекомендовавший себя как спаситель Отечества в составе комитета чрезвычайки, действительно придет…
«Совершенно секретно, — попался ему на глаза еще один из принесенных полковником документов, ушедших в города и веси. — Всем секретарям республиканских ЦК, первым секретарям областных и краевых комитетов КПСС. В связи с введением в стране чрезвычайного положения и образованием Государственного комитета по чрезвычайному положению… важнейшей задачей партийных комитетов всех уровней является обеспечение содействия претворению…» — И напишут же, тараканы староплощадские: — «обеспечение содействия претворению»! — Ну да бог с ними — «…претворению в жизнь решений ГКЧП, созданию на местах комиссий по чрезвычайному положению, срыву митингов и демонстраций, направленных против мероприятий ГКЧП».
«Интересно, как это они собираются “срывать” митинги и демонстрации?» — проворчал шеф госбезопасности. Но в ту же минуту взгляд его наткнулся на нечто такое, что заставило его вначале вздрогнуть, а затем расхохотаться.
«…Всем коммунистам выявлять и передавать в руки правоохранительных органов лиц, зарекомендовавших себя антисоциалистической и деструктивной деятельностью…»
Он перечитал этот партийный приказ, затем вчитался еще раз… Они там, на Старой площади, что, все рехнулись?! Он на минутку представил себе, как сотни тысяч коммунистов вдруг бросились выявлять и передавать в руки правоохранительных органов антисоциалистических, деструктивных личностей. Причем степень антисоциалистичности и деструктивности каждому коммунисту предоставляется определять, исходя из собственных критериев и представлений. Выявлять, арестовывать и передавать, согласно этому документу, каждый коммунист тоже имеет право; следует полагать, собственноручно выписывая при этом ордера на арест.
«Идиоты! — почти простонал шеф госбезопасности, вновь вчитываясь в эти строки. — Нет, ну это же и в самом деле страна непуганных идиотов! Они там, эти маразматики из ЦК, так ведь ничему и не научились, да и вряд ли способны научиться!»
Конечно, по существу, они правы: противникам перестройки действительно нужно промывать мозги всей мощью партии. Но не таким же образом все это преподносить! При всей своей нелюбви к болтунам, «дерьмократам» и диссидентам, шеф госбезопасности отлично понимал, что большинство диссидентов сотворено и явлены миру глупостью самих партийных идеологов. Что они порождены той перестраховкой по любому поводу, которая ввергала чекистов во все новые и новые чистки и кампании против стиляг, западопоклонников, космополитов, хиппи и еще в связи с черт знает какими дурацкими запретами и страхами.