Кистепёрые
Шрифт:
– Не останавливайся, – сказал я, – пойдём в тот угол. Там должен быть проход исчо глыбже в неведомую даль земной коры вплоть до Ада, царства Харона и прочих потусторонних миров разных народов и Какорда Просветителя.
– Уже там был?
– Нет, – сообщил я, – но не все люди братья. Вот и воруют друг у друга землю, небо и даже подземные миры.
Она светло улыбнулась через плечо, пошла впереди, хотя женщина должна топать на два шага позади, как велел Мухаммад, а то и вовсе прятаться за широкой мужской спиной, как
«А чего бояться, – подумал я кисло, – если точно чувствует, что сидит перед монитором в уютном кресле, а здесь просто пиксели. Бояться начнут, когда введём полную виртуальность и тактильные ощущения».
Хотя, конечно, и сейчас, сидя в кресле, инстинктивно отстраняешься в сторону, когда мчит с экрана разъярённый бык, и пригибаешь голову, если на коне проносишься под низкой аркой ворот.
– Как прекрасен этот мир, – сказала она с чувством, – посмотри!
– Мы с тобою вместе встретим день рождения, – ответил я, – хочешь сказать, мы сделали мир прекраснее, чем сам Господь Бог?
Она улыбнулась.
– По крайней мере, с виду. А вдруг тут совсем нет зла?
– Как нет, – сказал я уверенно, – мы же здесь?.. Будет!
Она вздохнула.
– Да, конечно. Как без этого жить? Но этот мир делал человек, так что здесь всё создано для мира, красоты, любви…
– И секса, – сказал я отрезвляющим голосом.
Она посмотрела с сомнением, в её возрасте уверены, что коньюгировать мужчины перестают сразу после выхода на пенсию, а то и в этот торжественно-грустный день, так что открытия ещё впереди, если, конечно, встретит самцов, ещё не потерявших интереса к такому всё более затратному делу.
– Вот и хорошо, – сказал я бодро, – продолжим охоту?
Она подумала, кивнула.
– Продолжим.
Во взгляде, устремлённом на меня, медленно угасало сожаление, что так быстро отказалась, интересно, насколько такое осуществимо в виртуальном мире, хотя вообще-то есть же на свете онанисты, а это в чём-то сродни, хотя и непохоже.
Мне, как старому баймеру, а потом ещё и создателю игр, в любых локациях чудится знакомое, истоптанное и обмацанное. Всё-таки даже достигшие высот баймы устроились на плечах предшественников, узнаю знакомые ландшафты, приёмы перехода и сшивок, классы, даже маунты и системы боя будут привычные, про крафт вообще молчу.
Судя по её восторгам, ещё новичок в играх, хотя уже играла раньше, чувствуется, но наша байма пока что такая же, как и остальные ААА-класса, её уникальность раскрывается в процессе вживания в мир, а это ещё впереди.
– Устала? – спросил я заботливо, мужчина должен заботиться о женщине, даже если только что увидел её впервые. Тем более, мы в мире, ещё очень далёком от равноправия. – Можем отдохнуть.
Она энергично мотнула головой.
– Нет-нет, я как электрический веник, везде готова бегать и на все горы лазить!
– Тут есть и неприступные
– А зачем?
– Чтоб у человека было нечто недоступное, – пояснил я.
Она посмотрела с сомнением.
– Это нужно?
– Нужно, – ответил я. – Человек стал человеком из тоски по недоступным звёздам, которых в небе, как костров в ночной степи.
Она посмотрела на меня с лёгкой иронией во взгляде.
– Да вы мечтатель.
– Все люди мечтатели, – напомнил я. – Да и ты наверняка о чём-то мечтаешь. Наверное, о непристойностях?
Она тряхнула головой, огненно-рыжие волосы взлетели, образовав пламенный ореол вокруг головы, и красиво легли на плечи.
– Давай добежим вон до реки, – предложила она, – а то у меня обед заканчивается.
Глава 4
В курилке пусто, но в комнате Грандэ двое гигантов Лысенко и Невдалый нависают над ним, как слоны над кроликом, всматриваются в экран, где плывут строчки замысловатого кода, а Грандэ торопливо скроллит, озадаченный и недовольный, хотя Невдалый то и дело довольно хрюкает, а Лысенко так и вовсе сияет.
– Что-то случилось? – спросил я с порога.
Лысенко обернулся, довольный и радостный.
– Напротив, шеф!..
– А что это? – спросил я. – Похоже, это не перетрассировка, которую я ещё вчера велел…
– Одной левой, – заверил он самоуверенно, заодно намекая, что он левша, а в прессе снова всплыла инфа, что среди гениев и великих полководцев почти все левшаки или амбидекстеры. – Всё сумеем, всех смогём! В нашей крови солёная вода океана.
Я буркнул:
– Динозавр, что ли?
– Потомок, – ответил он с достоинством. – Нужно гордиться великими предками! А они были великими, с трехэтажный дом! Потому и я не совсем карлик, чту родословную. А мы гордимся, шеф?
Я сказал с неохотой:
– Мы в другом мире. И проблемы другие, когда не знаешь, оптимист недобитый. Жить непонятно, но зачем-то надо.
Невдалый обронил, не отрывая взгляда от экрана:
– Понимать?
– Жить, – уточнил я. – Народ не понимает, но живёт, выполняет полезную функцию переносчиков жизни в дальние века, когда будут решены все проблемы.
Грандэ повернул голову, скептически фыркнул.
– А будут?
– Должны, – ответил я с сомнением. – Для чего-то Вселенная создавала эту так называемую жизнь? Думаю, чтобы решить свои проблемы. Мы только инструмент. Возможно, звёзды не на тех местах, нужно подвинуть. Или нужные сельскому хозяйству галактики развести, чтоб не столкнулись и не попортили что-то важное.
Он посмотрел исподлобья.
– Че, у нас нет выхода? Только вперёд, решая задачи Вселенной? А если нам там не будет места? Лучше уж взад в каменный век. Или хотя бы в Средние. Хоть в шерсти, зато живы, шансы на термоядерный век есть.