Китано
Шрифт:
— Слушай, у меня мало времени. Что ты не-не?
— Я… ничего… не видел…
Разговор стремительно терял смысл, так что, мысленно махнув на жертву первого в городе, а может и во всей Японии, пранка, я двинулся дальше. Но мой собеседник, видимо неправильно понял, когда я пошёл на него с топором и вспыхнув последним всплеском энергии, лесной гопник свалился в обморок.
— Вот это вот, — я показал топором на бесчувственное тело, — и есть первое проявление магии вуду. Её клиенты видят атрибутику смерти в нестандартной ситуации и впадают в сумеречное состояние сознания.
— Какое состояние, Китано-сан? — удивляется Такехиса. — Он же просто отрубился от страха.
— С древности люди инстинктивно обходят стороной то, что их пугает. И он больше никогда не пойдёт сюда гулять. Такое вот Вуду. А теперь, пойдём искать компанию побольше. Это будет интереснее.
Такехиса выглядит задумчивым, зато Курода явно повеселел. Он понял, что находится на стороне тех, кого бояться и это ему очень понравилось. Даже собственный страх куда-то исчез. На самом деле всё просто. Ты либо боишься, либо бояться тебя. Таков древний паттерн человеческого сознания.
Со следующей компанией мы поступили умнее.
— Привет, лесным братьям! — приветствовал троих, в лучших традициях гопничества, куривших на корточках.
Три наглые морды повернулись в мою сторону. Их снисходительные взгляды скрестились на моём лице, улыбке и топоре. После чего прозвучал тройной вопль, и они сорвались в побег. Я их даже не успел предупредить об опасности быстрых перемещений без чёткого плана и проверенного маршрута отступления. В результате они влетели в ожидающих их тройку Куроды. Такехису я попросил не вмешиваться и контролировать ситуацию. Но мои исполнившиеся смелости неудачники справились. Поставленный удар, плюс скорость налетающей на него жертвы и ко всему прочему, неготовность беглецов к защите. В результате три бесчувственных тела и Курода, лопающийся от гордости.
Хорошо. А то я ему сильно задолжал, лишив, пусть несчастной, но всё же первой любви.
Парни подхватывают свою поклажу и идём дальше.
Таким образом, двигаясь ломанными зигзагами, от одной гоп-компании к другой мы обошли весь парк. Когда нам встречались компании из трёх хулиганов, с ними разбиралась тройка Куроды. После того как они отказывались поговорить со мной о погоде и своей любви к паркам. Когда встречались четвёрки или пятёрки, подключался Такехиса.
Если бы я не использовал технику засад, а парни не тащили бы с собой бутафорский труп, то всё равно, мало кто-то с нами захотел бы драться. Видимо, моё лицо не располагает к агрессии. Кроме того, увидев меня с топором, а потом, убегая, встретив похоронную команду с телом и лопатой, гопники снабжали меня таким количеством энергии, которое до этого я получал только показав бензопилу банде Кодзимы. Но там это было один раз, а тут шесть больших компаний по четыре-пять хулиганов и девять мелких по двое-трое.
А на закуску я оставил самую большую группу. Аурное зрение говорило о восьми членах, уже не гопкомпании, а целой банды. Они находились почти в центре парка, но в последнее время пришли в движение. Наверно, этому способствовали время от времени раздававшиеся в
Не они одни оказались такими умными, но большинство таких умников мы перехватывали на границе парка. А уж самую большую цель я никак не мог упустить. Тем более что на ком-то надо было испробовать финальный аккорд пранка.
Недоумённо оглядываясь на стихший парк, в котором внезапно прекратились крики и вопли, к выходу спешили, но так, чтобы не показать этого самим себе, восемь старшеклассников. Нет, крики в местном парке были привычным для них делом. В конце концов, это было любимым местом охоты за неприятностями трёх ближайших школ, не считая Хекикуу, но именно её ученикам больше всего неприятностей и доставалось. Но этих мажоров на всех не хватало, поэтому в парке частенько вспыхивали драки конкурировавших школ.
Но сегодня явно что-то было не так и они, не сговариваясь решили с этим «не так» не встречаться. Но кто же их будет спрашивать? В нашей жизни всё устроено так, что люди обычно встречают то, чего больше всего не хотят встретить. И вот восемь парней, завернув за поворот на перекрёстке аллей внезапно наткнулись на фигуру в прозрачном дождевике, с топором в руках над другой, лежащей на дороге фигурой, замотанной в полиэтилен. Причём, замотанной так тщательно, что сразу становилось ясно — дышать лежащему либо нечем, либо незачем.
Но осознать возникшие в сознании мысли, переведя их в привычный внутренний диалог, зрители не успели, сразу превратившись в свидетелей, когда фигура в плаще взмахнула топором и всадила его в голову жертвы.
Пшшшш.
Вверх ударил красный фонтан и сразу стала понятна профессиональная предусмотрительность человека, надевшего дождевик. О странном звуке, сопровождающем красное извержение, совершенно несвойственного черепно-мозговым травмам, никто из свидетелей жуткого преступления не задумался. Они вообще ни о чём не думали, разбежавшись в ужасе.
— Что это было, Китано-сан? — ко мне подошёл Такехиса, с интересом рассматривая сдувшуюся фигуру.
Учитывая, что это финал нашего представления, я решил не устраивать взбучку своим последним зрителям, тем более что они стали свидетелями кульминации нашего представления.
— Это фокус, — объясняю всем, собравшимся вокруг сдувшейся куклы. — А фокусники никогда не раскрывают секрет своих фокусов.
— Но мы же вроде помощники фокусника? — Блондин провёл пальцем по дождевику и слизнул красную капельку. — Так это же томатный сок!
— Ну извини, кровь взять было неоткуда. Да и свернулась бы она в грелке. Ладно, заканчиваем наше представление.
Беру куклу за ноги и, оставляя на земле томатный след, стаскиваю её в ближайшую канаву. Дождей не было, так что она совершенно сухая.
— Курода, открывай сумку. Так, давай сюда. — Беру у него большую бутыль жидкости для розжига костров и поливаю останки куклы.
— Вы хотите её сжечь? — удивляется Курода.
Киваю. Улики надо уничтожать. А лопата понадобится, чтобы забросать то, что останется землёй. Таков план. Который только что изменился в сторону улучшения.