Китано
Шрифт:
— Это зависит от обстоятельств. Но скорее всего, это значит, что победа была ему не нужна.
— Как это?
— Если он уличный боец, то истинной целью боя для него является защита своей жизни и своих интересов. Если ты не угрожала ни тому, ни другому, то бой с тобой он мог посчитать напрасной тратой сил. Это его бокен?
— Нет, то есть да. Он принадлежал главарю одной банды, которого я однажды победила, и он хотел реванша. Но с ним было ещё двое и Китано-кун…
— Его зовут Китано?
— Китано Сэйитиро. Он вмешался
— То есть он помог тебе? И что потом?
— Я вызвала его на бой…
— Хе-хе, — засмеялся Коисо, — отлично! Ты не та, кого надо спасать. Что дальше?
— Он отдал мне меч и сказал, что сдаётся. Что это вообще значит?
— Хм, — сэнсэй на секунду задумался, по привычке, разглаживая усы. — Есть такая древняя традиция на Западе. Когда воин сдаётся победителю, он отдаёт свой меч. Это не считается бесчестьем, как у наших самураев. В средние века в Европе рыцари постоянно попадали друг другу в плен. Отдавали победителю своё оружие и доспехи. А потом выкупали их обратно.
Рёко с сомнением смотрит на бокен.
— Нет, — качает головой Коисо, — я не думаю, что он придёт выкупить его.
— Значит он просто не хотел сражаться со мной…
— Если он поклонник рыцарского кодекса, — Коисо пожимает плечами, — то он просто не считает для себя возможным биться с девушкой. Скажи, приёмы которыми он вырубил тех троих были похожи на спортивные единоборства?
— Нет. Скорее на армейский рукопашный бой. Кроме последнего удара, который вообще не на что не походил.
— Ясно. Возможно, он создал для себя собственную систему из приёмов рукопашного боя. И в отличие от спортивных единоборств она, скорее всего, весьма травмоопасна.
— Как и Койсо Кобудзюцу!
— Но ты же до сих пор никого не покалечила? А всё потому, что можешь контролировать опасность своих приёмов. А он, как самоучка, вероятно не так уверен в своих силах. Когда это необходимо, он сражается, не колеблясь. А когда бой ему лично не нужен, то он и не сражается. Это хороший стиль жизни. Ты можешь у него этому поучиться!
— Но я…
— Ты постоянно с кем-то дерёшься! А тут простой хулиган сдался тебе, чтобы избежать ненужного ему боя. Вот и подумай, чей дух боевых искусств лучше?
«Он не простой хулиган», — возразила Рёко, но только про себя.
***
— И что ты теперь собираешься делать? — продолжает допытываться Икуко.
— Ты это о чём? — Рёко ещё не отошла от резкого кульбита логики своей подруги.
— Теперь ты хочешь, чтобы все узнали, какой Китано-кун на самом деле?
— Зачем мне это? Меня не волнует, о чём думают остальные.
— Как ты можешь так говорить? Тогда все будут думать, что ты странная, раз ты с ним… дружишь.
— Ну и пусть. Люди всегда судят других по их внешнему виду. Они просто не хотят замечать, что у человека внутри.
— Рёко! Ты это здорово сказала!
— Да?
Подруги вышли на главную, ведущую к школе
— Его можно узнать даже со спины, — говорит Икуко. — Знаешь, Рёко, я вот не думаю, что кто-то поверит, если ты будешь рассказывать, что Китано-кун не хулиган, а хороший человек с сердцем воина.
***
— Доброе утро, Китано-кун! — слышу вдруг за спиной.
Поворачиваюсь. Вижу двух подруг, Икуко опять прячется за спиной Рёко.
— Доброе утро, Рёко, Икуко. Хорошая сегодня погода, не правда ли?
Игнорируя взгляды окружающих старшеклассников, которые реагируют на нас, как на вторую серию Санта-Барабары, вместе идём к школе. Как-то так получилось, что Рёко идёт рядом, слева от меня, а Икуко справа и чуть сзади.
— Китано-кун, я хотела спросить о вчерашнем, — помявшись немного, негромко спрашивает Рёко. — Почему ты… сдался?
— Скажи, Рёко, твой стиль имеет какое-то отношение к каратэ-до?
— Нет, — качает головой, — Койсо Кобудзюцу, это семейный стиль рода Койсо.
— Но ты же знаешь главного популяризатора каратэ в Японии?
— Конечно. Мастер Фунакоши Гичин. Он развил начальную форму окинавского карате, создал стиль Шотокан и продемонстрировал его в 1922 году.
— А знаешь, что с ним случилось перед тем, как его окинавские учителя первый раз ему сказали, что он постиг истинный дух каратэ?
— …Нет. Боюсь, я знаю только поверхностную биографию основателей других стилей.
— Я как-то читал его биографию. Когда он учился каратэ на Окинаве, то однажды на него напали два грабителя. По тому, как они держали нож и дубинку, Гичин понял, что они не умеют с ними обращаться. Грабители потребовали денег. Гичин вывернул карманы и честно сказал, что у него их нет. И предложил грабителям единственную ценность, что нёс с собой — два рисовых шарика. Те забрали их и тут же съели. Потом отпустили парня, посоветовав ему быть осторожнее, ибо, как сказали они, тут всякие люди встречаются.
Когда Гичин рассказал об этом случае своим учителям, те сразу сказали, что он постиг истинный дух каратэ.
— Отец был прав, — вздохнула почему-то покрасневшая Рёко, — твоё понимание боевых искусств выше, чем моё.
— Нет, просто я стараюсь использовать их для самозащиты, а ты для того, чтобы доказать всем, что они ничего не понимают в боевых искусствах. — Икуко хихикнула, соглашаясь. А Рёко снова вздохнула.
— Но тут я смогу тебе помочь. Я собираюсь создать клуб, в котором каждый желающий подраться, сможет это сделать без этих глупых задираний незнакомцев на улицах. Кроме того, там-то наши драчуны на собственном опыте убедятся, как важно заниматься боевыми искусствами и вести здоровый образ жизни. Уверен, что когда они прочувствуют, как больно вести нездоровый образ жизни, то сами придут к пониманию важности боевых искусств.