Китайская власть
Шрифт:
Здесь и далее, рассматривая все вопросы, связанные со вспышкой респираторного заболевания в I квартале 2020 г., стоит принимать во внимание, что Ху Чуньхуа, наиболее высокопоставленный представитель выходцев из Хубэй, курировал в правительстве в том числе и борьбу с эпидемиями, в рамках которой в период 2018–2019 гг. в Китае из-за масштабного распространения эпидемии африканской чумы свиней было уничтожено около половины поголовья свиней — основного мяса в повседневной диете рядового китайца, что привело к значительной продовольственной инфляции и началу масштабного импорта свинины из-за рубежа, которую также курировал Ху Чуньхуа как вице-премьер отвечающий за внешнюю торговлю.
Именно такой состав руководителей, принимавших непосредственное решение о китайском локдауне, а особенно транспортного узла Ухань, имеющего всекитайское логистическое значение, до встречи Постоянного комитета Политбюро во главе с Си Цзиньпином вечером 25
Важным пунктом в вопросе самостоятельности действий «комсомольской группы», в авангарде которой оказалась хубэйская комсомольская часть, является действие группы в отсутствие полномочий из центра прежде всего в реализации единовременного плана блокады города Ухань, который получил китайское название ?? — «запечатывание города» (или «городской стены»), ставшее примером для всего мира, и прежде всего для центров влияния Демпартии США — Нью-Йорка, городов Калифорнии и Среднего Запада. Проще говоря, могли ли местные руководители позволить себе действовать вопреки распоряжению из центра, самостоятельно блокировать целые транспортные системы?
Поверхностное знание внутреннего устройства китайской системы отношений между центральными органами власти и региональными руководителями, особенно руководителями партийных комитетов и региональных органов исполнительной власти, породило миф о единой и централизованной системе принятия и исполнения решений, проще говоря, о сверхцентрализации власти в руках Си Цзиньпина. Однако исходя из рассмотренного выше материала становится понятно, что такой сверхцентрализации не существует, хотя и она присутствует в качестве активно пропагандистского штампа в западных и оппозиционных китайских СМИ.
В реальности, в том числе и на примере закрытия аптек в Ханчжоу, в Китае имеет место широкая автономия местных властей с возможностью широкой трактовки общих координирующих распоряжений из центра. Этот принцип имеет реальное закрепление в системе властных полномочий региональных руководителей исполнительной власти.
Важной особенностью, которой пренебрегают далекие от китайской реальности наблюдатели в своих дилетантских рассуждениях, является выборность руководителей административных органов власти, в том числе и мэров городов и губернаторов регионов, в рамках сессий местных Советов народных представителей. Эти Советы отнюдь не являются марионеточными органами власти, а представляют реальную региональную элиту провинции или города, которая является в значительной мере и руководителями партийных организаций территориального субъекта. Таким образом, ни один региональный руководитель Компартии не имеет прямой власти над выбранным местным советом представителей, руководителем исполнительной власти, если только не имеет возможности повлиять на этого руководителя через СНП или организовать голосование по его отстранению по запросу местного Комитета контроля и начало официального следственного процесса. Власть имеют лишь вышестоящие руководители партии над нижестоящими, в случае, если партийный руководитель не занимает выборную должность, — именно на этом основании был отстранен секретарь горкома Ухань Ма Гоцян, так как не получил назначения на пост главы СНП города Ухань, а также был отстранен секретарь обкома Хубэй Цзян Чаолян, только после снятия его с поста главы СНП Хубэй в марте 2020 г. Проще говоря, Си Цзиньпин не может просто так уволить мэра города Ухань Чжоу Сяньвана — за его отстранение должны проголосовать 2/3 депутатов города на основании реального состава преступления, доказанного следственными органами. Оснований для такого ареста и отстранения просто не было на момент начала кадровых ротаций в Ухань и Хубэй в середине февраля 2020 г., однако они могли появится в связи с арестом доверенного лица мэра — главы Аппарата городского правительства Цай Цзе (??), который был официально отстранен 22 февраля в том числе с формулировкой «сговор с целью дачи ложных показаний», «сокрытие улик».
Тем не менее вопрос о том, кто принимал реальное решение о полной блокаде города Ухань в ночь на 23 января 2020
Вот что сказал в своей речи 3 февраля 2020 г. и опубликовал 15 февраля 2020 г. Си Цзиньпин:
«После начала эпидемиологической ситуации с новой формой коронавирусной пневмонии в Ухань 7 января, во время проведения мной заседания Постоянного комитета Политбюро ЦК было выдвинуто требование о проведении работы над контролем и профилактикой эпидемиологической ситуации. 20 января я дал специальные указания по работе над контролем и профилактикой эпидемиологической ситуации, указав на необходимость высокой степени серьезного внимания к эпидемической ситуации, о необходимости всеми силами проводить профилактическую работу и контроль над заболеванием, потребовал от соответствующих партийных и правительственных органов всех уровней поставить на первое место безопасность народонаселения и его здоровье, предпринять действенные и эффективные меры, решительно сдержать тенденцию распространения эпидемиологической ситуации. 22 января, принимая во внимание стремительное распространение эпидемии, серьезные вызовы, вставшие перед профилактической работой, я дал четкое распоряжение провинции Хубэй осуществить всестороннее строгое регулирование и контроль в отношении выезжающего населения. В первый день по лунному календарю (25 января) я вновь провел заседание Постоянного комитета Политбюро ЦК, вновь изучил ситуацию, вновь дал распоряжения и вновь мобилизовал работу в отношении лечения заразившихся в рамках профилактики и контроля над эпидемиологической ситуацией, а также принял решение о создании малой группы руководителей ЦК по профилактике и контролю над эпидемиологической ситуацией».
Си Цзиньпин добавляет: «Закрытие внешних путей сообщения — авиалиний, железных дорог, автодорог, водного пассажирского сообщения в пределах границ Хубэй сыграло важную роль в контроле над эпидемиологической ситуацией по всей стране, однако нельзя было игнорировать угрозу некоторых самостоятельных перемещений людей». И заключает: «Скорость распространения заболевания быстрая в последнее время, скорость роста подтвержденных случаев стремительно увеличивается»[4].
На первый взгляд это очевидная отповедь Си Цзиньпина, который не только отводит от себя ответственность по вопросу распространения эпидемии, но и говорит о безответственности нижестоящих исполнителей, которые после многократных распоряжений упустили шанс над ее контролем, несмотря на закрытие. В этой отповеди также сообщается, что он выступил инициатором «контроля и регулирования» исходящего человеческого трафика в Хубэй, что ставит под сомнение все вышеперечисленные подозрения в отношении действий «комсомольской группы в регионах», хотя логика подсказывает, что при полном блокировании пассажирского трафика «регулировать и контролировать» ничего не надо. Однако обращает на себя внимание не столько завуалированная критика того, что ограничение передвижения не остановило распространение инфекции и было организовано неэффективно, и даже не столько не формулировка «регулирование и контроль» (а не «запрещение»), сколько факты более яркие и иного характера.
Формулировка Си Цзиньпина о «строгом контроле и регулировании» была применена с нормальной степенью рациональности в провинции Чжэцзян: на пропускных постах платных автодорог, ведущих в крупнейшие центры провинции, в феврале-марте действовал строгий пропускной режим с проверкой температуры и жестким требованием соблюдения профилактических мер. Полностью ни один город провинции Чжэцзян не был заблокирован, что и считается высоким уровнем «строгого контроля и регулирования», а вовсе не блокирование 15-миллионого мегаполиса с созданием искусственных земляных валов на автострадах. Сравнивая меры ограничения в Ухань и Чжэцзян, а также во всех других без исключения регионах КНР, которые также руководствовались координирующими решениями Постоянного комитета Политбюро, едва ли можно, будучи в трезвом уме, назвать поведение властей Ухань «исполнением воли Си Цзиньпина». Если под «контролем и регулированием» партийные власти должны были понимать запрет на въезд и выезд, то так же должны были поступить по данной малосовместимой со здравым смыслом логике и очаги распространения Ханчжоу, Шицзячжуан и другие. Однако они этого не сделали, за исключением Пекина, где решение принимал бывший комсомольский руководитель.