Кладезь Погибших Сюжетов, или Марш генератов
Шрифт:
— «Буря», «Сон в летнюю ночь», «Макбет», — загибала я пальцы. — А четвертая?
— «Генрих Четвертый», акт второй, сцена четвертая. Про ежевику на кустах.
— А ежи тут при чем? — удивилась я. — Ежи и ежевика — две большие разницы.
Ньюхен вздохнул.
— Ну, мы истолковали сомнение в пользу ответчика, чтобы она сняла обвинение в унижении видового достоинства при употреблении ежа в качестве крокетного шара в «Алисе». Не упоминайте о Толстом и Берлине, если она окажется рядом. Разговаривать с Ухти проще, когда избегаешь теоретической
— Запомню, — пробормотала я. — А эти растения в горшках у стойки смотрятся весьма неплохо.
Ньюхен снова вздохнул.
— Четверг, это не растения, это триффиды. Большая шаровидная штука, что отрабатывает подачу в гольфе вместе с Бармаглотом — это крель, [20] а вон тот носорог — Ратаксис. [21] Значит, так. Бери под арест всякого, кто попытается продать тебе таблетки сомы, не покупай джиннов в бутылке, какой бы выгодной ни казалась сделка, и, самое главное, не смотри на Медузу. Если придет Большой Мартин или Искомая Зверь, делай ноги. Возьми мне выпивку, а я через пять минут вернусь.
20
Аборигены с планеты Крель из фильма «Запретная планета» (1956) по книге У. Дж. Стюарта.
21
Носорог Ратаксис — персонаж серии сказок Ф. Пуленка «Маленький слоненок Бабар».
— Ладно.
Он исчез во тьме, оставив меня одну. Чувствуя себя немного не в своей тарелке, я подошла к бару и заказала два стакана. По ту сторону стойки к двум котам, которых я видела раньше, присоединился третий. Новоприбывший показал на меня, но остальные два замотали головами и что-то зашептали ему на ухо. Я повернулась в другую сторону и даже подскочила от неожиданности, поскольку нос к носу столкнулась с существом, словно сбежавшим из дурного научно-фантастического романа. Оно целиком состояло из щупалец и глаз. Наверное, на моем лице промелькнула улыбка, потому как существо довольно резко сказало:
— Что уставилась? Никогда трааля раньше не видела?
Я не поняла. Похоже, он говорил на каком-то диалекте Courier Bold, но я не была уверена и промолчала, надеясь, что все уляжется само собой.
— Эй! — сказало оно. — Я ведь с тобой говорю, двуглазая!
Препирательство привлекло внимание другого человека, который выглядел как продукт безнадежно неудачного генетического эксперимента.
— Он говорит, что ты ему не нравишься.
— Увы.
— Мне ты тоже не нравишься, — угрожающим тоном добавил человек, словно мне требовались подтверждения. — У меня в семи жанрах смертный приговор.
— Очень жаль, — сказала я, но это, похоже, не помогло.
— Это тебя жаль будет!
— Ну-ну, Найджел, — произнес знакомый голос. — Давай я лучше тебя угощу.
Жертве генетического эксперимента предложение не понравилось, и урод
— А ты шустрая девочка, — заметил Найджел. — Уважаю.
— Она со мной, — сказал новый гость. — Давай-ка успокоимся.
Я опустила пистолет и поставила его на предохранитель. Найджел уважительно кивнул и вернулся к своему месту у стойки рядом со странного вида инопланетянином.
— С тобой все в порядке?
Это был Харрис Твид. Вольнонаемный агент беллетриции, потусторонник, как и я. Последний раз мы виделись три дня назад в библиотеке лорда Скокки-Мауса, когда накрыли книгобежца Хоули Гана после того, как он вызвал Искомую Зверь, чтобы уничтожить нас. Твид исчез вместе с отчаянно лаявшей книгончей, и с тех пор я его не видела.
— Спасибо, Твид, — сказала я. — Чего хотела эта тварь?
— Это трааль, Четверг, он разговаривает Courier Bold, традиционным языком Кладезя. Траали не только глаза да щупальца, но еще и рты — в основном. Он не причинил бы тебе вреда. А вот Найджела порой заносит, это всем известно. А ты-то что делаешь одна на тридцатом цокольном?
— Я не одна. Хэвишем занята, так что Ньюхен проводит мне обзорную экскурсию.
— А, — оглядываясь по сторонам, сказал Твид. — Стало быть, ты проходишь вступительные экзамены?
— Уже сделала треть письменного. А ты тогда накрыл Гана?
— Нет. Мы преследовали его до самого Лондона и там потеряли след. Книгончие не так хороши По Ту Сторону, к тому же нам пришлось добывать специальное разрешение на преследование книгобежца в реальном мире.
— А что говорит Глашатай?
— Он держит руку на пульсе, конечно же, — ответил Твид, — но Совет почти все время тратит на обсуждение СуперСлова™. Ничего, в свой черед и до Гана доберемся.
Это меня порадовало. Ган являлся не только книгобежцем, но и опасным политиком правого толка в реальном мире. Я была бы просто счастлива, окажись он наконец заперт в книге, из которой он сбежал, причем заперт раз и навсегда.
В этот момент вернулся Ньюхен, кивнул Твиду, который вежливо ответил тем же.
— Доброе утро, мистер Твид, — поздоровался Ньюхен. — Выпьете с нами?
— Увы, не могу, — ответил Харрис. — Встретимся завтра на поверке, ладно?
— Странный тип, — заметил Ньюхен, когда Твид ушел. — Что он тут делал?
Я протянула Ньюхену заказанный стакан, и мы расположились в свободном закутке. Неподалеку пристроились трое котов и плотоядно посматривали на нас, сверяясь с большой поваренной книгой.
— В баре возникла небольшая заваруха, и Твид помог мне.
— Это хорошо. Вы когда-нибудь видели такое?
Он прокатил по столу маленький шарик. Я поймала игрушку. Шарик слегка напоминал елочный, но был гораздо крепче. На боку имелась небольшая надпись со штрих-кодом и идентификатором.
— «Внезапно раздался выстрел!» FAD/167945, — прочла я вслух. — Что это значит?
— Это краденый быстрозамороженный сюжетный поворот. Открываете его, и — бац! — повествование делает поворот.