Клан зверя
Шрифт:
— Если платье ладно, но если ты заведешь разговор о князе, то я тебе не собеседник.
— Хорошо, пойдём к портнихе. Я буду говорить о тебе и о себе, и не о ком другом. Ведь мы похожи с тобой — нам обоим больно и мы обе стали слабы от этого червя, который грызет душу. Хотя женщинам это присуще, а мужчины редко поддаются этому чувству.
— Я не угроза для тебя, Сирена. Скоро меня здесь не станет и твоя боль уймётся. Не по своей воле я здесь оказалась. Хотя признаюсь, я сильно запуталась и, может, даже виновата перед тобой. Ты прости меня, я не хотела
— Никто её не хотел. Эта боль приходит сама — жестоко выбирая себе жертву. Оказалась не по своей воле, а полюбила по своей.
Мэг вздрогнула и напряглась как струна, но Сирена продолжала:
— И без боли уже не получится — это Джафрат-Кир. Каждому из нас будет больно, потому что никто не получил того, чего желал. Почему ты так смотришь на меня, Мэг?
— Подумала, что это тебе придётся растить моего сына, моего ребёнка. Почему же вы не получите того, чего желали? У вас будет настоящая семья, власть в провинции и надеюсь, долгая жизнь, — глухо обронила Мэг, горько усмехаясь.
Сирена задумалась. Покачав головой, она снова повторила:
— Не будет уже без боли, не будет. Ты ведь не хочешь говорить о нём.
— Нет! — резко ответила Мэг, поворачивая к полотняной лавке.
Сирена подождала пока снимут мерки, и они пошли обратно. Повернув за угол, в узкую улочку между двумя бараками, они услыхали позади себя торопливые шаги. Мэг машинально обернулась, как раз в тот момент, когда незнакомец, выхватив кинжал, бросился на женщин. Мэган вскрикнула, а Сирена, оттолкнув её к стене, в свою очередь выхватила припрятанный нож и кинулась на чужака лугару. Всё произошло в одну секунду. На глазах у Мэг разыгралась кошмарная трагическая сцена. Незнакомец точным сильным ударом поразил Сирену в грудь, но она успела полоснуть его по горлу, вскрыв аорту. Оба упали на землю залитые кровью. Мэг метнулась к Сирене, подхватив её голову:
— Сирена! Сирена! — прошептала девушка трясущимися губами. — Кто-нибудь, помогите!
Сирена застонала и открыла глаза. Жизнь безвозвратно покидала её, катившейся из уголка рта темной струйкой крови, но она успела сказать вырывающиеся из неё слова:
— Не будет без боли, … береги его, Мэг. Спаси его, я… — её голова безвольно повисла. А широко распахнутые глаза продолжали, не мигая смотреть на Мэг.
Мэган задохнулась от разорвавшейся внутри боли. Она закричала, а потом темнота поглотила и её.
Ральф вбежал в комнату, где на ложе лежала бледная Мэг, она была без сознания со вчерашнего дня.
— Выйдете вон! — приказал он врачевателям и склонился над девушкой. Как только ему сообщили о случившемся, он тут же бросился сюда. Его сердце бешено колотилось, и лихорадочно путались мысли. Холодными пальцами он коснулся её лица, вбирая в себя её образ, от которого он так безуспешно пытался избавиться все эти дни, и который преследовал его всё сильнее и сильнее. В эти минуты князь ощутил, что значит страх.
— Нет, нет, ты не можешь оставить меня, Мэг. Просыпайся, слышишь, вернись обратно, — чуть слышно проговорил он, вдыхая запах её волос. Ральф тормошил
— Сирена, … она …
— Да, я знаю, она убита. Сирена защитила тебя.
Мэг села в постели, обхватив разламывающуюся от боли голову руками:
— Она сделала это ради тебя, понимаешь? Ради тебя отдала свою жизнь! Она любила тебя, Ральф!
— Я знаю.
— Он знает! Но сам ко всем равнодушен, к чужой боли, к чужим страданиям и страхам, кроме себя самого! — с болью произнесла Мэган. — Но даже звери тоскуют за погибшей самкой или самцом. Почему всё так?
— Это Джафрат-Кир, Мэган. Но ты ошибаешься. Ты не можешь понять, что я чувствую, потому что ты не видишь суть лугару. Сирена будет погребена сегодня, на её надгробье сделают надпись, выделив её участие в истории клана. А тебе нельзя подниматься с постели, по крайней мере, несколько дней, так сказал Магнус. … Она сказала тебе что-то? — помедлив, добавил Ральф.
— Она сказала: «береги его». Наверное, имела в виду ребёнка, который в свою очередь спасет твою жизнь.
— Вот этим и занимайся!
— Прощай! — слетело с её губ.
Ральф остановился в дверях и разочаровано спросил, ловя её ускользающий взгляд:
— Ты не хочешь видеть меня?
Мэг молчала, и он воспринял это как знак согласия. Резко толкнув дверь, князь вышел из комнаты, направляясь обратно в казармы.
В тот же день он снова покинул Фархад, уводя сотни своих воинов на границы провинции. О том, что в воздухе запахло войной, Мэг узнала только через несколько дней. Случайно, от старой прислужницы, приносившей ей еду.
Каждый день Фархад покидал очередной отряд воинов. Князь вообще не показывался в крепости. И Мэг потеряла покой, сон и аппетит. Война всегда приносила с собой беды, разрушения и много невинных жертв, одно дело это её личная беда, а другое дело — сражение в котором будут гибнуть сотни лугару, сражение в котором может погибнуть Ральф. Все эти беспорядочные мысли породили у неё смутное предчувствие ещё большей беды, или это предчувствие породило смутные мысли, она запуталась, мечась в паутине своего страха и сомнений. В крепости разговоры были только о войне. Говорили, что на провинцию напал Тигран со своими воинами, мстя Ральфу за наглый набег на его земли.
Если раньше, Мэган обреченно принимала факт того, что ей не стоит встречаться с Ральфом, и что это конец, крах их отношений, то теперь она изменила свои акценты. Она не знала, простила она его или нет, и был ли он виноват в том, что произошло, только сейчас она хотела увидеть его снова, хотела, чтобы он выжил, … наверное, больше всего на свете она хотела именно этого. Ральф до сих пор имел странную власть над её душей, которая наперекор всем пощечинам судьбы тянулась к нему снова и снова.