Классный учитель
Шрифт:
Иван Николаевич, так ничего и не сказав, медленно пошлепал на выход. Но Тимохин был уверен, что мысленно тот помянул любимого Сталина.
Ирина Васильевна тогда тоже молча стерла надпись с доски, но еще несколько уроков Тимохин ловил на себе ее строго-вопросительный взгляд. А поиск написавшего бранное слово стал его первым расследованием. Он опросил одноклассников, задал пару вопросов учителю, который проводил урок накануне, сопоставил некоторые факты, понаблюдал за поведением ребят, когда нарочито громко рассказывал о том, как Иваси (так они
***
На следующее утро Тимохин чистил зубы перед зеркалом в ванной комнате и мычал какую-то веселую мелодию.
Открылась дверь, и в ванную вошла Марина с косметичкой в руках. Кинула ее на стиральную машину, достала тушь для ресниц и, грубовато оттеснив мужа от зеркала, намеревалась приступить к макияжу
Тимохин сплюнул зубную пасту в раковину, взял супругу за руку и аккуратно вытолкнул вон.
– Я еще не закончил, – сказал он тихо, но твердо.
– Да я опоздаю, мне по делегации отчитываться! – мгновенно повысила тон Марина.
– В порядке очереди, гражданка, – остался невозмутимым Тимохин и закрылся изнутри.
Игорь застал мать перед ванной в растерянности.
– Что, ма, бунт на корабле?
– Я вам такой бунт устрою! Яичницу одну будете жрать!
– Я уже неделю яичницу ем, – парировал Игорь.
Вышел Тимохин.
– Иная яичница вкуснее, чем чей-то борщ, – заметил он, демонстративно щелкнул выключателем и, подмигнув сыну, ушел в комнату.
– Что-то я не поняла…
– Долго будешь понимать, опоздаешь, мам.
– Игорь, не борзей! – крикнул из комнаты Тимохин.
Парень поднял указательный палец и ушел на кухню. Марина, наконец, попала в ванную.
***
Рабочий день начался в кабинете у Березина. Тимохин показывал фото умерших и рассказывал о том, что удалось узнать к текущему моменту.
– У всех одинаковая причина смерти – остановка сердца. Но при этом некоторые кардиологические проблемы отмечены только у Семена Овчаренко, он злоупотреблял.
– Странное дело, – размышлял Березин. – Это самое, что думаешь?
– Думаю, может, применен какой-то яд, не оставляющий следов. На коже покойных – ничего, дополнительные анализы запросил, надо ждать.
– Что планируешь?
– Встречу одноклассников. Может, кто-то из наших мстит былым обидчикам? Это первое, что приходит в голову…
– А у тебя как с сердцем?
– Не подводило…
– Ну да… Это… Ты и не куришь.
Немного погодя Тимохин уже вбивал в телефонную книгу мобильника номера одноклассников, просматривая информацию базы данных. Раздался стук в дверь.
– Входите!
На пороге появилась эффектная блондинка – высокая, стройная, в туфлях на длинных шпильках, в платье нежного розового цвета с маленьким клатчем в руках. Тимохин узнал Светлану –
– Привет, Тимохин.
– Светка, – выдохнул он и встал с места, чтобы тепло поприветствовать визитершу. Светлана, конечно, сохранилась хорошо – выглядела лет на тридцать максимум. То ли публичная профессия – тележурналист – способствовала этому, то ли хорошие гены, а, может, и четкая цель, поставленная женщиной, делающей все возможное, чтобы продлить молодость. Уж на что хорошо смотрелась его Маринка, но Светлана бы годилась ей в младшие сестры.
Тимохин крепко обнял Светлану, вдохнул запах ее волос, который не смогли перебить духи.
– А ты неплохо сохранилась, – комплименты не были его сильной стороной.
– Ах ты, язва, – Светлана в шутку ударила одноклассника клатчем по плечу.
Тимохин пригласил ее сесть.
– Чайку?
– Да не, тороплюсь, – Светлана изящно облокотилась на край стола, немного небрежно бросила на него свой клатч, закинула ногу на ногу и, улыбаясь, потребовала:
– Давай говори, что случилось. Столько лет ни весточки, встречи все пропустил, а тут на тебе, приезжай, дело есть…
– Мда… Дело. Дело не из приятных…
У всех свои будни
У Игоря закончились уроки, он вышел из школы и отправился домой. Учился парень неплохо – тройки да четверки, пятерки не любил принципиально и иногда сознательно «недоотвечал» на уроках, чтобы не портить репутацию середнячка. «Эх, чуть-чуть не дотянул до пятерки», – вздыхали учителя под внутреннее ликование Игоря, который мнил, что сам управляет учебным процессом. Правда, иногда, допуская ошибку в контрольной с расчетом получить четверку, неправильно решал и другие задания, зарабатывая в итоге тройку. Впрочем, исправлял ее быстренько, выучивая следующий урок на пять.
Май подходил к концу, все контрольные были позади, и Игорь чувствовал, что бремя учебы отступило – год оканчивал с двумя тройками: по биологии и по трудам. Табуретки он тоже не делал из принципа, а биологию считал тем предметом, успеваемостью по которому он мог пожертвовать ради той самой репутации.
За оградой школы Игоря поджидали несостоявшиеся художники, которых накануне шуганул Тимохин, – белобрысый и лысый с татуировкой. Когда Игорь поравнялся с ними, лысый перегородил ему дорогу:
– Слышь, стопэ, – он легонько толкнул Игоря в плечо.
Игорь остановился. Он немного заволновался, но виду не подал, даже наоборот – постарался напустить на себя максимальное безразличие.
– Твой пахан нам сегодня дело испортил.
– Какое дело?
– Не твое дело, какое дело, бля, – деланно разозлился лысый и сплюнул.
Белобрысый дал Игорю легкую пощечину, Игорь успел перехватить руку только после удара. Неловко ее отвел в сторону, и, потирая щеку, ждал, что будет дальше.