Клавдия

Загоскина Валерия

Сказав садовнику, что хочет поглядеть на птиц, она села в лодку и отправилась в путь к домику на болотах. Подплывая к домику, она сразу заподозрила неладное. Домик был закрыт на замок и к домику была сделана пристройка в виде сарая. Муж никогда не закрывал домик на замок. Они служили только для наблюдения за птицами. Жить там было не возможно. Да и пристройки там никогда никакой не было. Везде по пирсу тянулись кровавые следы, кое-где валялись перья. Анна-Лиза сошла на маленький причал, обошла дом и заглянула в окно и обомлела. На полатях были расставлены клетки с птицами. Бедные совы, неясыти и цапли сидели в узких клетках друг на друге почти

без движения. Внутри валялись инструменты из их сада, была там и уже знакомая кирка. Анна-Лиза обошла дом и хотела уже заглянуть в сарай, но обнаружила дверь на замке. Единственное, что представлялось возможным, это посмотреть в щель. То, что увидела женщина, еще долго оставалось в её сознании. Везде на полу валялись обезглавленные птичьи головы, внутренности. Что-то было сложено в кучу, что-то просто валялось на полу. Анна-Лиза села в лодку и всю оставшуюся дорогу ехала молча. Она догадывалась, кто обжил домик. Но сначала она хотела поговорить с мужем. Но случилось это странное происшествие с птицами в церкви под Рождество.

Ещё до этого дня няня часто жаловалась, что маленький Густав часто бродит по старому кладбищу среди могил и колотит палками старые надгробия. А деревенские дети не хотели с ним играть, потому что Густав часто нападал на маленьких детей и бил их, пока на их крики не приходили взрослые. Однажды соседские дети рассказали няне, что Густав пробрался в хлев и тыкал палкой в глаза коровам, до тех пор, пока не поднялся такой вой, что сбежалась вся округа. Густав сбежал, но слухи, что он мучает животных, разошлись по деревне.

Анна-Лиза не успела поговорить с мужем. На следующий день после происшествия в церкви Каролайта нашли мертвым на дорожке в парке, лежащим на спине с пробитой головой. Всё списали на неровную брусчатку. Мол, Каролайт вышел ночью покормить птиц, оступился и упал. Всё списали на несчастный случай. Буквально на следующий день юноша пропал. Дело в том, что ему исполнилось 16 лет и он должен был уезжать в семинарию. Но парень исчез. Поговаривали, что он связался с проезжими цыганами. Больше его никто не видел. С тех пор, если в деревне пропадали куры или болел скот, говорили, что приходил Густав.

Анна-Лиза пробовала искать непутевого сына, но все попытки были безуспешны. Время от времени до неё доходили слухи: то его видели в Италии на скачках, то в кругу революционеров в Париже. Но домой младший из Каролайтов больше не вернулся. Через некоторое время и дом в Хазельдорфе опустел. Анна-Лиза с прислугой переехала в Гамильтон. О Густаве не было новостей, и в конце концов Анна-Лиза смирилась, что больше не увидит младшего сына.

Тем временем началась постройка дамбы и часть осушённой земли была выкуплена у Каролайтов за ничтожную сумму.

– И что, никто не интересовался судьбой Густава?

–Интересовались. Только никто его больше не видел в здешних местах. Каролайт до конца своих дней разводил птиц и собирал чучела разных пород сов и аистов, судьба младшего сына его мало волновала. Всё, что она для сына сделать, это послать его учиться. В сыне он видел будущего викария. На этом, он считал свою отцовскую миссию выполненной и больше никаких усилий в воспитании ребёнка не прикладывал. Птицы были его главной страстью. Он восхищался красотой и статью ночных хищников, которых он мог видеть каждую ночь у себя в парке до последнего дня.

Поговаривают, что в хозяйском доме до сих пор есть комната, заставленная чучелами птиц. Так как вокруг были болота и лес, водились они в

больших количествах. Ночные пронзительные крики неясыти компенсировались днём отсутствием крыс и мышей во фруктовых садах. Так что, отчасти, Каролайт своим необычным хобби помогал местным фермерам.

Глава 4.

Однажды на адрес гамильтонской квартиры Каролайтов пришло письмо, в котором было всего несколько строк. «Эмиль ждет хозяина». Сначала Анна-Лиза подумала, что кто-то ошибся адресом. На конверте не было ни даты, ни адреса. Анна-Лиза выбросила письмо. Уже немолодая женщина давно перебралась в Гамильтон и сразу даже не поняла, про что там написано. На следующей неделе такое же письмо пришло снова. Анна-Лиза обмолвилась об этом старой няне, что, мол, какие-то письма странные приходят. Старая няня ахнула:

–Как же так ты не знаешь, кто это? А как же могила у церкви? Там же похоронен Эмиль Каролайт.

Когда портье принес третье письмо с тем же посланием, Анна-Лиза собралась ехать в старый дом. Заказав повозку, женщина ехала по той же самой дороге, по которой она уехала несколько лет назад из своего фамильного дома. Взгляд её невольно скользил по просторам болот, она вспоминала, как она была здесь счастлива с детьми. Вспомнился ей день, когда она попала на болото и обнаружила запертых птиц, а через некоторое время её супруга не стало. Она гнала от себя тревожные мысли и с тяжелым сердцем приехала в Хазельдорф.

Первым делом женщина решила осмотреть могилу, о которой шла речь в записке. На могильной плите было написано стихотворение самого Эмиля. Плита была покрыта зеленым мхом и некоторые слова уже невозможно было прочитать. Анна-Лиза смахнула шёлковым платком сухие ветки и листья с поверхности плиты и прочла надпись. Через несколько секунд её охватила дрожь и волнение. Слёзы брызнули из глаз и она бросилась бежать от могилы. Дорога её шла через парк к дому. Но она не успела добежать. Споткнувшись о неровную брусчатку, Анна-Лиза упала и сломала руку и ключицу. От боли женщина потеряла сознание. Из раны потекла кровь, а так как никого в округе не было, она пролежала несколько часов, пока слуга случайно не увидел стаю птиц, клевавшую бедную женщину.

Разогнав птиц, женщину подняли и уложили на скамейку. Как оказалось позже, лежащую без сознания женщину птицы заклевали насмерть. Совы и неясыти, которых раньше разводил её муж, оказались убийцами его жены. Когда слуга подбежал к женщине, она произнесла одно лишь имя «Эмиль» и голова её беспомощно повисла.

С тех пор дом совсем опустел. Поговаривали, что хозяйка все же успела увезти с собой все ценные вещи, но местные сплетники уверяли, что дом полон роскоши и драгоценностей. Хазельдорфский хозяйский дом начал потихоньку терять свой статус. Пороги зарастали травой, каналы покрывались ряской, а парк стал коротким путем к дамбе для рыбаков и велосипедистов. Плющ начал пускать многочисленные побеги и вскоре белый фасад дома полностью поглотило растение, оставив только небольшие просветы.

–Тётя Эльза, получается у Хазельдорфа нет хозяина?

–Наверное есть, – пожала плечами тётя Эльза, – только его никто не видел. В замке он не появляется. Да и зачем ему он нужен? Там нет ни современного водопровода, ни электричества. Это же нужно деньги вкладывать. Дом для жилья совсем не подходит. Марта рассказывала, что там всё трухлявое. Она там была много лет назад, когда работала в секретариате мэрии. Вот так вот, Клавушка. Вот так вот, моя хорошая. Ты останешься сегодня ночевать?