Клетка для лжецов
Шрифт:
И Вэйл, поймав команду, врезал молотом по камню. Осколки разлетелись во все стороны со страшным грохотом — Наю даже показалось, что у него зазвенело в ушах. Что ж, зато не услышит воплей окружающих…
Удары сыпались на отростки один за другим. Минерал медленно, но поддавался — Най чувствовал кожей этот легкий гул, что зудом пронесся по нефриту, потревоженному очередным вмешательством людей. Он еще был не настолько стабилен, чтобы не отреагировать.
Он все еще был слишком голоден, чтобы не принять подачку.
Не
Ученый повернул глаза к безмолвной Лоренте. Чувство вины, которое прежде он еще мог держать в узде, теперь грозилось раздавить его, а все потому, что он сам был виноват не только в случившемся, но и в том, что их прощание выйдет таким нелепым.
—Пусть я останусь для тебя хотя бы воспоминанием, —Прошептал он, сжимая в дрожащей руке импровизированный нефритовый нож.
Вэйл грохнул кувалдой еще раз и замер, уставившись на Ная ровно в тот момент, когда молодой человек воткнул себе в живот острый осколок камня.
Боль была такой силы, что Най перестал осознавать, что происходит. Он не видел, как Вэйл бросился к нему, мадам Изольда завизжала от ужаса, а Бастард с пораженным видом наблюдал за происходящим.
Он успел лишь упасть на колени — а потом какая-то невидимая сила припечатала его к стене и окончательно обездвижила. Все внутренности загорелись огнем, пока гаснущее сознание еще пыталось выхватить из реальности хоть что-то.
Этим чем-то был нефритовый шип, выросший из стены и проткнувший Ная насквозь ровно в том месте, где он вогнал в себя лезвие.
Глава 35
Лорента чувствовала, что падает. Оказалось, что падала она не где-то во сне, из которого не могла выбраться, а в реальности, которая вспыхнула у нее перед глазами так же резко, как и прервалась, когда она ворвалась в зал.
Она очнулась на полу. Вокруг раздавались знакомые глаза, но голова кружилась так сильно, что, открыв глаза, девушка смогла увидеть над собой лишь мешанину смутно знакомых лиц. Спустя секунду, сморгнув слезы, она узнала их: бабушка и Вэйл.
Вэйл… он что-то крикнул ей, когда она вошла в зал. Кажется, пытался остановить.
—Вэйл, что случилось? —Лорента чувствовала спиной холодный пол, на котором лежала. Зрение ее почти прояснилось, но голова все еще была такой тяжелой, словно она проспала часов тридцать кряду.
—Тебе надо успокоиться, —Лицо у пилота было такое, словно он жевал лимон и сдерживался, чтобы не скривиться, —И отдохнуть. Я отнесу тебя.
Он почти схватил ее на руки, когда девушка поняла — он что-то скрывает. Вэйл никогда не говорил так мягко и с такой неестественной
Пытаясь вспомнить, что было после того, как ее ослепил ярко-зеленый свет, девушка напряглась всем телом и села на полу.
То, что она увидела, хотелось стереть из памяти не меньше, чем убийство отца. Может, сейчас это показалось ей даже страшнее.
Лоренте не надо было понимать, что случилось — она знала это наверняка. Знала, потому что была связана с нефритом. Одного взгляда на покрытый зелеными осколками зал и заросшую разбушевавшимся камнем стену ей хватило, чтобы понять, что произошло.
И осознать, какую глупость совершил Най.
—НЕ-Е-ЕТ! —Взревела она, распластавшись на каменном полу и не сводя глаз с до боли знакомой окаменевшей фигуры человека, прибитого к стене уродливыми огромными шипами.
Тело не слушалось ее, руки и ноги подкашивались, но Лорента продолжала попытки подняться, отталкивая от себя руки Вэйла и бабушки. За своим криком, который она никак не могла укротить, она не слышала ни единого их слова. Все, что у нее осталось — это собственная мольба:
—Нет, нет, нет, нет! —Кричала она все громче, —НЕТ! Най!
Едва поднявшись на ноги, она бросилась к нему.
Вэйл поймал ее где-то на полпути. Сильные руки обхватили девушку за талию и оставили лишь безвольно размахивать ногами и локтями.
—Отпусти! —Орала она ему в ухо, —ОТПУСТИ!
Она не почувствовала даже, как заехала острым локтем ему в грудь и буквально вынудила поставить себя на пол. Реальность для Лоренты превратилась в вязкий туман, в котором была лишь одна ясная точка — Най.
Спотыкаясь, она бежала к нему по затянутому нефритом залу, ища глазами хоть один признак жизни, хоть что-то, что не смог заполучить себе безжалостный зеленый камень.
И нашла — его пальцы.
Онемевшая левая рука, застывшая в напряженной позе с раскрытыми пальцами, осталась единственной нетронутой частью его тела. Все остальное обратилось холодным минералом, словно какой-то безумный скульптор решил вырезать из нефрита статую прикованного к стене ученого, насаженного на огромный, длиной с человеческую руку, острый отросток, что до сих пор был покрыт его ярко-алой кровью.
Едва добравшись до Ная, Лорента схватила его за живую руку. Обездвиженные пальцы отдавали поистине могильным холодом.
Она пришла в ужас оттого, как безукоризненно нефрит повторил его черты — форму волос, мятую рубашку, изгиб очков. И лишь лицо в реальной жизни казалось девушке гораздо мягче, наверное, оттого, что было живым. В этих же каменных чертах не было ничего от того человека, которым был Най. Того, которого она любила.
Поддавшись самой глупой на свете мысли, Лорента встала на носочки, чтобы дотянуться губами до его лица. В сказках Древних — наверняка, Най тоже их читал — это всегда было верным решением.