Клетка от совести
Шрифт:
Она взглянула на Игоря, её глаза наполнились слезами, но в них читалось и что-то ещё: слабая, еле заметная решимость поскорее закончить с этим.
– Давай просто сделаем это. Быстро. Чем дольше мы будем спорить, тем хуже станет.
Игорь посмотрел на неё с непроницаемым выражением лица. Он понимал её страх, но не видел другого выхода. Его голос прозвучал низко и тихо:
– Мы сделаем это быстро. Просто доверься мне.
Эти слова прозвучали заключительным аккордом в тягучем хоре отчаяния. Остальные участники были вынуждены принять реальность, которую
– Если они хоть на секунду подумают, что мы сопротивляемся… – начал Вадим, но осёкся, заметив, как Ольга посмотрела на него с презрением.
Игорь осторожно взял Анну за руку, и они сделали шаг к кровати. Остальные невольно расступились, обрисовывая круг вокруг этого центра унижения. Никто больше не произносил ни слова, но каждый чувствовал, как внутри что-то ломается, превращаясь в острые осколки.
Анна, как в полусне, медленно сделала несколько шагов вперёд, но её движения казались неестественными, будто она шла против невидимого сопротивления. Её плечи ссутулились, взгляд приковался к полу, а дрожь, охватившая всё её тело, с каждой секундой становилась сильнее. Игорь шёл рядом, сохраняя внешнюю невозмутимость, но его руки, сжимающие ткань брюк, выдавали напряжение, которое он тщетно пытался скрыть.
Кровать стояла перед ними, обнажённая, почти оскорбительная в своей простоте. Ровно натянутое покрывало будто специально выставляло их на обозрение.
Анна замерла, едва не оступившись. Её пальцы сжались в кулаки, ногти впились в ладони так сильно, что это, казалось, стало её единственной связью с реальностью.
Игорь бросил быстрый взгляд на остальных. Все стояли, словно статуи, замершие в своём несчастии. Катя прикрывала лицо руками, и её плечи мелко подрагивали от бесшумных рыданий. Артём отвернулся, уставившись в стену, будто мог провалиться сквозь неё своим взглядом. Ольга стояла неподвижно, её глаза сверкали от сдерживаемой ярости, но губы были плотно сжаты. Вадим, ссутулившись, не двигался, его выражение лица было непроницаемым, как камень.
– Всё будет хорошо, – сказал Игорь. Его голос был низким, почти ласковым, но он сам не верил этим словам. Они звучали, как слабая попытка успокоить не Анну, а самого себя. Он взглянул на неё, пытаясь встретиться с её глазами, но она продолжала смотреть вниз, на свои босые ноги, которые будто приросли к полу.
– Как? – выдохнула она, но её голос был слабым, словно звук мог сломать её ещё больше. – Как это может быть… хорошо?
Её слова заполнили тишину гнетущей тяжестью ответов, которые никто не рискнул произнести. Игорь не нашёл, что ответить.
Он знал, что любое слово будет лишь пустым звуком, который ничего не изменит. Его взгляд скользнул по кровати, но он тут же отвёл глаза, словно касаясь чего-то обжигающего.
– Просто… доверься мне, – наконец сказал он, с трудом находя силы говорить. – Это единственный выход.
Анна кивнула, но её движения были настолько медленными и скованными, что выглядело это скорее как попытка не упасть. Она с трудом подняла
Игорь осторожно положил руку на её плечо. Он почувствовал её ледяную кожу и то, как она едва заметно вздрогнула от его прикосновения. Он снова попытался заговорить, но его в горле образовался ком, и вместо слов из него вырвался лишь приглушённый вздох.
Они сделали ещё шаг. С каждым движением воздух вокруг становился плотнее, будто комнаты больше не существовало. Осталась только эта кровать, этот момент, это невыносимое осознание чужого присутствия. Тени остальных участников тянулись по полу, как чернила, обрамляя их путь.
Катя внезапно разрыдалась. Её рыдания наполнили тишину, словно раскололось стекло. Она закрыла лицо руками, тогда как её голос дрожал, прерываясь на всхлипы.
– Пожалуйста… не надо… не делайте этого, – прошептала она, но её слова, казалось, обратились в пустоту.
Игорь повернул голову к ней, но ничего не сказал. Его взгляд был тяжёлым, исполненным той усталости, которая не оставляет шанса на слова. Катя отвела глаза, как ребёнок, пойманный на проступке, и вновь сжалась в углу, пытаясь исчезнуть.
– Это нужно сделать, – тихо сказал Игорь, обращаясь скорее к себе, чем к кому-либо ещё. – У нас просто нет другого выбора.
Он сделал ещё один шаг, оставляя Анну на полшага позади. Её ноги, казалось, дрожали под её весом, но она продолжала двигаться, как марионетка, ведомая чужой волей.
Ольга внезапно заговорила. Голос у неё был низким, почти шипящим.
– Они хотят нас уничтожить, – сказала она, её слова были наполнены ненавистью. – Вы правда готовы им подчиниться? Прямо так, на их условиях?
– Что ты предлагаешь? – Игорь не обернулся. Его голос был спокойным, но в нём звучал металл. – Умереть сейчас или ждать, пока нас убьют потом? Ты хочешь пойти на принцип? Удачи, Ольга.
Она замолчала, и её губы сжались в тонкую линию. Взгляд метался по комнате, но она не смогла найти, на чём задержать внимание. Вадим, стоящий рядом, скользнул по ней взглядом, но ничего не сказал.
Игорь и Анна наконец подошли к кровати. Их фигуры были как два силуэта на фоне великолепия красного цвета. Оба молчали, но в этом молчании скрывалась всепоглощающая бездна – страх, стыд, боль, отчаяние, смешанные в смертельном коктейле.
Игорь опустил взгляд, снова сжал её плечо и тихо прошептал:
– Мы справимся.
Анна закрыла глаза, её ресницы дрожали, как крылья запертой птицы.
Она стояла перед кроватью, словно перед пропастью. Её тело будто окоченело, и даже дыхание стало поверхностным, сдержанным. Руки медленно поднялись к воротнику её кофты, а пальцы дрожали так, что, казалось, они не слушались её. Она попыталась глубоко вдохнуть, но воздух, наполнивший лёгкие, был тяжёлым, словно свинец.
Остальные участники молчали, напряжённо наблюдая за ней, хоть и пытались отводить взгляды. Эта сцена тяготила всех, даже тех, кто старался держаться хладнокровно.