Клетка от совести
Шрифт:
– Значит, ты тоже предлагаешь подчиниться? – спросила Ольга, сузив глаза.
– Я предлагаю сначала понять, что происходит, – мягко, но твёрдо ответила Анна. – А потом уже решать, как быть дальше.
Её слова, казалось, немного успокоили всех. Ольга хмыкнула, но больше ничего не сказала. Артём вздохнул и уселся на пол, опираясь спиной на стену. Игорь вновь поправил очки, будто это помогало ему сохранять самообладание.
Только Вадим оставался на своём месте, пристально наблюдая за всеми, словно выстраивая в голове сложную шахматную
– Ладно, – сказал он наконец, отрываясь от своих размышлений. – Думаю, ссориться смысла нет. Но и расслабляться тоже. Надо быть готовыми ко всему.
Последние его слова прозвучали, точно предупреждение всем, кто был в комнате. Но повлиять удалось не на всех.
Ольга стояла в центре комнаты, словно её ноги приросли к полу. Серые глаза метали молнии, а голос разрывал напряжённую тишину, разливаясь по стенам, будто отдаваясь эхом в каждом углу.
– Это незаконно! Вы слышите меня? Вы нарушаете все возможные права человека! – Она указывала рукой куда-то в сторону динамика, будто обращаясь к невидимому противнику. – Немедленно освободите нас!
– Ольга, перестань, – мягко, но настойчиво проговорил Игорь, сделав шаг вперёд. Его голос звучал так, будто он уговаривал ребёнка не трогать горячую плиту. – Ты ничего этим не добьёшься, только навредишь себе.
– Навредить себе? – Ольга развернулась к нему, и в её взгляде было столько ярости, что Игорь невольно отступил. – А ты, значит, уже смирился? Готов быть марионеткой?
– Это не так просто, как ты думаешь, – тихо сказал он, но Ольга уже отвернулась, будто его слова ничего не значили.
– Да вы все просто трусы, – буркнула она, обращаясь ко всем сразу. – Боятся даже голову поднять.
Атмосфера в комнате становилась всё тяжелее. Воздух казался густым, как вода, а каждое движение – медленным, как в вязком сновидении.
– Ваше сопротивление не имеет значения, – прозвучал голос. Он был спокоен, почти равнодушен, как будто вовсе не слышал Ольгиных криков. – Несоблюдение правил приведёт к наказанию, – повторил он.
– Наказанию? – Ольга фыркнула, а голос у неё зазвенел от сарказма. – Вы думаете, что я испугаюсь ваших глупых угроз?
– Это не угроза, а предупреждение, – продолжил голос.
– Предупреждение? Да пошли вы к чёрту со своими предупреждениями! – взорвалась она. – Идите к черту, слышите меня?
Ольга заметила камеру, встроенную в стену. Её лицо было искажено гневом, словно она выливала всю свою ярость на это холодное, безразличное устройство. Она кричала, не сдерживая себя:
– Вы ничтожества! Сидите там, в своих лабораториях, скрываетесь за голосами! Что, боитесь нам в глаза посмотреть? Боитесь, что мы сорвём ваши грязные планы?
– Это ваше последнее предупреждение, – голос звучал так же спокойно, но в этом спокойствии теперь чувствовалась угроза, тихая, едва уловимая, как змеиное шипение перед укусом.
– Последнее предупреждение? – Ольга рассмеялась, но в её смехе уже не было уверенности. –
Закончить фразу она не успела.
Комната наполнилась пронзительным звуком, таким острым, что казалось, будто он режет воздух на части. Это был не просто шум – он проникал внутрь, царапая нервы, вибрируя в самых глубоких слоях сознания. Участники вскрикнули почти одновременно, рефлекторно прикрывая уши руками.
Ольга, стоявшая ещё секунду назад, как статуя гнева, внезапно пошатнулась. Её лицо исказилось в болезненной судороге.
– Что… что это? – пробормотал Артём, но его слова утонули в хаосе звуков.
Ольга схватилась за голову, пальцами судорожно вцепившись в волосы. Она попыталась сделать шаг назад, но ноги у неё подкосились, и она рухнула на пол. Упавшее тело начало выгибаться в неестественных судорогах, как будто её током била невидимая сила.
– Остановите это! – почти завизжала Катя, но её голос был слабым, потерянным в этом гуле. Она прижалась к стене, словно пытаясь спрятаться от невидимого врага.
– Господи, хватит! – выкрикнул Игорь, его лицо было бледным, губы сжаты в тонкую линию. Он бросился к Ольге, но в последний момент замер, не решаясь дотронуться до её извивающегося тела.
Ольга вскрикнула – звук был полон такой боли, что он пронзил всех присутствующих, будто стрела. Она судорожно царапала пальцами пол, тело выгибалось дугой, а глаза закатились так, что виднелись лишь белки.
– Она… она умирает! – выкрикнула Анна, почти теряя голос.
– Мы ничего не можем сделать! – резко бросил Вадим, который стоял в стороне, стиснув кулаки. Его лицо оставалось каменным, но на лбу блестел пот.
Прошло несколько мучительных минут. Звук прекратился так же внезапно, как и начался, будто кто-то выключил невидимый рубильник. Наступила тяжёлая тишина, нарушаемая только прерывистым дыханием Ольги.
Она лежала на полу, её тело больше не содрогалось, но выглядела она как сломанная кукла. Волосы прилипли к вспотевшему лбу, кожа была мертвенно-бледной, губы чуть подрагивали, будто она пыталась что-то сказать, но сил не хватало.
– Ольга… – тихо позвал Игорь, присев рядом с ней. Его голос был осторожным, почти ласковым.
Она медленно открыла глаза. В них не было прежней уверенности, только растерянность и страх. Она пыталась подняться, но её руки дрожали так сильно, что она снова упала на колени.
– Не трогайте меня, – хрипло выдавила она, отодвигаясь, словно испугавшись даже тех, кто хотел помочь.
– Ты в порядке? – осторожно спросил Артём, делая шаг к ней.
– В порядке? – Ольга посмотрела на него с ненавистью, но её голос дрожал. – Это… это невозможно. Они издеваются над нами.
– Я же говорил, – тихо произнёс Вадим, всё ещё оставаясь на месте. Его взгляд был прикован к Ольге, но в нём читалась скорее холодная отстранённость, чем сочувствие. – Им лучше не перечить.