Клеймо Солнца

Пауль Анна

Мужчина с шершавым голосом осекается, а меня так и подстёгивает поднять голову и заглянуть за преграду. Но и не делая этого, нетрудно представить взгляд Мучителя, под которым легко можно потерять дар речи.

— Что?! — наконец рявкает он, как недовольная химера, прежде чем вцепиться в противника острыми зубами. — Почему не разрешил сыну Рилса узнать всю правду об объекте?! Определись, что тебя удивляет больше: что я позволил этому продолжаться — или тому, что так скоро прекратил!

От тона его голоса отчаянно хочется спрятаться под креслом, а лучше забиться в угол

и слиться с металлической стеной.

— У тебя много прав и привилегий, генерал-лейтенант, но не забывайся.

На этот раз голос Мучителя звучит тише, но так угрожающе, что лучше бы мне раствориться прямо в воздухе.

— Идём!

Не успеваю даже пошевелиться, как открывается дверь, и в комнате появляются двое. Только тогда я вскакиваю, хватаясь за край кресла, чтобы совсем не упасть на пол. Тяжёлый взгляд Мучителя и его злые глаза смотрят прямо на меня, и между нами теперь нет никаких преград. Инсигнии загораются в тот же миг, и какую бы силу воли я не собрала, её оказалось бы недостаточно, чтобы их погасить.

Справа от Мучителя останавливается высокий мужчина в чёрной одежде, которая обтягивает его широкие плечи и сильные руки — всё мускулистое тело, такое, что о нём смело можно сказать «гора мышц». На левом предплечье у мужчины виднеется треугольный красный платок. Такой же, как и у Мучителя.

Смуглое лицо незнакомца овальное с гармоничными, пропорциональными чертами, чётко выделяются скулы, а угол челюсти закруглён. Широкие брови, длинные ресницы и распахнутые карие глаза делают лицо привлекательным, а пытливый живой взгляд — добрым…

Но он тальп. И это впечатление наверняка обманчиво.

Незнакомец смотрит на меня удивлённо и восхищённо одновременно, но мне некогда его рассматривать и пытаться понять, насколько жестоко он со мной обойдётся, потому что Мучитель уже снова гудит своим противным голосом:

— Алан Джонс, вот и пришло время познакомиться с нашей гостьей.

Они смотрят на меня неотрывно, а я перевожу взгляд с Мучителя на мужчину, которого вижу если не впервые, то всего лишь второй раз.

— Что за образы рождались в твоём сознании? — вдруг требует Мучитель, и моё тело напрягается, когда он делает ко мне несколько шагов. — Человек сидел в позе лотоса. Кто это?! — он повышает голос. — Там были силуэты. Это такие же, как ты? Сколько вас там?!

Мучитель продолжает наступать, и я почти падаю с кресла, пытаясь держаться от него подальше.

Откуда они знают, что происходило в моём сознании? Они установили галоклин, а я даже не почувствовала?

— Что означали эти видения?! — почти кричит генерал, но если бы знать, о чём он говорит…

Я молчу, и Мучитель поворачивается к своему спутнику.

— А ты говоришь решать всё цивилизованно, — говорит он разочарованно. — Оно игнорирует меня, а мне быть вежливым?

— По крайней мере, нам не понадобился огнетушитель, — говорит мужчина шершавым голосом.

Мучитель сжимает губы, но потом произносит:

— Справедливое замечание. Что ж. Попробуем ещё раз, — он вновь смотрит на меня, когда задаёт очередной вопрос: — Почему твои слёзы были чёрными?

Этот вопрос такой простой,

что я невольно сразу же отвечаю:

— Слишком много… боли.

Лицо Мучителя искажается.

— Оно умеет разговаривать, — победоносно сообщает он, метнув взгляд на спутника и вернувшись ко мне. — Ты смертельно больна?

Смертельно. Какое жуткое слово.

— Нет, — выдыхаю я.

Лицо Мучителя перекашивается, и я не сразу понимаю, что он пытается улыбнуться. Получается отвратительно.

— А говоришь: слишком много боли, — усмехается он, заставляя меня поёжиться.

Неужели слова «много боли» можно произносить только если речь идёт о скорой смерти?..

Моё тело и так дрожит, а от таких мыслей — и того сильнее.

— Что такое «Иоланто»?

Это тоже слишком просто, и я решаю ответить:

— Высший разум, создавший мир.

На этот раз широкие брови мужчины, который пришёл с Мучителем, взлетают так высоко, что кажется попытаются добраться до линии волос. Его вопрошающий взгляд мечется между мной и его спутником.

— Допустим, — огорчённо соглашается Мучитель и сухо произносит: — Что тебе нужно, чтобы выжить?

У меня приоткрывается рот, но я так ничего и не произношу.

«Солнце, — кричит мой разум. — Свет!» Они не знают, кто я. Или понимают, но им неведомо, что мне важно для жизни. Но если я скажу, тальпы, вполне возможно, отнимут у меня даже тот кулон, что я скрываю под противной удушающей тканью.

Молчание слишком затягивается. Мучитель не сводит с меня напряжённого взгляда, но в какой-то момент в нём проскальзывает облегчение.

— Что ж, разберёмся в Сфере. Алан Джонс, приступайте.

Это приказ.

Я лишь несколько раз в жизни слышала, чтобы бабушка говорила в подобном тоне, но даже этих немногих случаев достаточно, чтобы никогда и ни с чем не перепутать короткое решительное требование.

Если бы я могла, то взорвалась искрами, лишь бы себя защитить, но я не умею создавать пожары. Моё тело способно лишь оцепенеть в страхе, когда я замечаю взгляд Алана Джонса, очень близкий к виноватому; когда вижу, как он с опаской приближается ко мне с какими-то странными браслетами в руках в то время, как Мучитель, наоборот, отходит к двери и открывает её.

И вдруг… от меня начинают отлетать искры! Она настолько слабые, что тут же гаснут, долетая до белоснежного пола. Но это искры! Настоящие искры пламени!

Заметив их, Алан Джонс отступает, но лишь на мгновение, а в следующее уже стремительнее направляется ко мне и хватает за руки. Мне не больно, однако он держит крепко, и, хотя я пытаюсь высвободиться, это бесполезно. За какие-то доли секунды на моих запястьях оказываются браслеты, которые я видела в руках Алана. Боковым зрением вижу, что в комнату входят мужчины в пятнистой одежде грязно-зелёного цвета, с треугольными красными платками на левом предплечье. Рассматривать их нет ни желания, ни сил, ни времени. Я вижу только браслеты на моих запястьях, чувствую лишь холод, исходящий от них. Моя кожа краснеет прямо на глазах, и Алан Джонс это замечает. Его брови сходятся на переносице, когда слышится новый приказ Мучителя: