Клиника: анатомия жизни (Окончательный диагноз)

Хейли Артур

— Знаете, что я думаю, Джон? — сказал Коулмен. — Я думаю, что если вы действительно хотите быть врачом, но не поступите на медицинский факультет, хотя имеете такую возможность, то потом будете жалеть об этом всю жизнь.

Александер опустил глаза, машинально вертя в руках нож и вилку.

— Ведь правда же, что у нас не хватает патологоанатомов? — спросила Элизабет.

— О да! — с жаром подтвердил Коулмен. — В патологической анатомии специалистов не хватает больше, чем в какой-либо другой отрасли медицины.

— Почему?

— Патологоанатомы нужны, чтобы двигать медицину вперед, а кроме того, заполнять бреши.

— Как это заполнять бреши? — живо среагировала Элизабет.

Коулмен

вдруг подумал, что с этими молодыми людьми он чувствует себя свободно и непринужденно. Эти двое были как глоток свежего воздуха. Они казались ему невероятно молодыми, тем более в сравнении с доктором Пирсоном. Он уже был готов высказать вслух идеи, которые обычно держал при себе. На вопрос Элизабет он ответил:

— Медицина — это, если допустимо такое сравнение, война. И, как на войне, медики иногда совершают удивительные прорывы. Когда это случается, врачи бросаются туда, где наметился успех. В тылах знаний остаются бреши, которые надо заполнять.

— Заполнять их — это задача только патологоанатомов? — опять задала вопрос Элизабет.

— Это задача любой отрасли медицины, но в патологической анатомии для этого иногда больше возможностей. — Коулмен задумался, потом продолжил: — Есть и еще одно. Медицинские исследования в их совокупности напоминают постройку стены. Кто-то закладывает в нее первый камень знания, кто-то — второй, и она постепенно растет. Наконец кто-нибудь укладывает последний, завершающий камень — и стена готова. — Он улыбнулся: — Немногим дано совершить в медицине впечатляющий подвиг, не всякий может стать Флемингом [4] или Солком [5] . Самое большее, что обычно доступно патологоанатому, — внести скромный вклад в медицинское знание — в своей области и в свое время. Но он должен это сделать.

4

Александер Флеминг — английский микробиолог, открывший в 1929 г. пенициллин.

5

Джонас Эдвард Солк — американский вирусолог, разработавший вакцину против полиомиелита.

Джон Александер слушал Коулмена не менее заинтересованно, чем Элизабет.

— Вы будете заниматься в клинике наукой? — с искренним любопытством спросил он.

— Надеюсь, что да.

— И чем?

Коулмен заколебался. Прежде он никогда ни с кем об этом не говорил. Хотя сегодня он и без того сказал очень много; какая разница, если скажет еще что-то.

— Меня интересуют липомы, доброкачественные опухоли жировой ткани. Мы о них очень мало знаем, — оживился Коулмен. Заговорив о своем любимом предмете, он отбросил привычную холодность и сдержанность. — Бывают случаи, когда люди умирают голодной смертью, но при этом в их организме прекрасно живут опухоли. Я надеюсь… — Посмотрев на Элизабет, он внезапно замолчал и спросил: — Миссис Александер, что с вами?

Элизабет, с трудом хватая ртом воздух, судорожно прижала ладони к лицу. Потом она опустила руки и тряхнула головой, словно стремясь избавиться от какого-то наваждения.

— Элизабет, что случилось? — Александер вскочил со стула и кинулся к жене.

— Все… все хорошо. — Элизабет жестом отправила мужа на место. Она закрыла, потом снова открыла глаза. — Мне просто на какой-то миг стало больно. Сначала появилась боль, потом — головокружение. Но сейчас все прошло.

Она сделала глоток воды. Да, теперь и в самом деле все прошло. Да, боль была сильной, она вонзилась в тело тысячами раскаленных игл туда, где шевелился в ее чреве ребенок, а потом в голове возникла странная

легкость и зал столовой закружился вокруг Элизабет.

— Это случалось с вами раньше? — спросил Коулмен.

Элизабет отрицательно покачала головой:

— Нет.

— Тыуверена, дорогая? — встревоженно спросил Джон.

Элизабет взяла мужа за руку:

— Перестань волноваться. Для родов слишком рано.

— Все равно, — посерьезнев, сказал Коулмен. — Я предлагаю вам позвонить доктору и рассказать ему, что произошло. Может быть, он захочет вас осмотреть.

— Я позвоню. — Она бросила на Коулмена теплый взгляд. — Обещаю.

В тот момент Элизабет действительно решила позвонить врачу. Но потом, выйдя из клиники, ей показалось глупостью беспокоить доктора Дорнбергера из-за единичного приступа боли, которая пришла и ушла очень быстро. Если это повторится, она, конечно, позвонит, но не сейчас. Элизабет решила подождать.

Глава 15

— Вы что-нибудь узнали?

Сидевшая в кресле-каталке Вивьен умоляюще посмотрела на вошедшую в палату Люси Грейнджер. Прошло четыре дня после биопсии и три дня после того, как Пирсон отправил стекла в Нью-Йорк и Бостон.

Люси покачала головой.

— Я скажу тебе, Вивьен, сразу, как только узнаю.

— Когда, когда же вы будете знать это точно?

— Может быть, уже сегодня, — буднично ответила Люси. Ей не хотелось показывать Вивьен, что и она встревожена долгим ожиданием. Вчера вечером она разговаривала с Джо Пирсоном; он сказал, что если к полудню не получит ответов по телеграфу, то сам позвонит консультантам и поторопит их. Ожидание было тягостным для всех, в том числе и для родителей Вивьен — они вчера прилетели в Берлингтон из Орегоны.

Люси сняла повязку с колена девушки. Заживление раны шло нормально. Снова перевязав ее, Люси сказала:

— Я понимаю, что тебе трудно ждать, но ты постарайся думать о чем-нибудь другом.

Девушка грустно улыбнулась:

— Это нелегко.

Люси, уже стоявшая в дверях, сказала:

— Тебе поможет один гость. Сегодня у тебя ранний посетитель. — Она открыла дверь и сделала приглашающий жест рукой.

В проеме возникла фигура Майка Седдонса в белой хирургической форме.

— Я вырвался на целых десять минут. Они твои. — Он подошел к Вивьен и поцеловал ее. Она зажмурила глаза и тесно прижалась к Майку. Он нежно провел ладонью по волосам Вивьен и ласково прошептал ей на ухо: — Наверное, это очень тяжело — просто сидеть и ждать?

— О, Майк, если бы я только знала, что меня ждет! Думаю, я бы так не переживала. Это так мучительно — неизвестность.

Он отстранился и посмотрел ей в глаза.

— Вивьен, дорогая моя Вивьен, как бы мне хотелось хоть что-то для тебя сделать!

— Ты и так много для меня сделал. — Вивьен уже улыбалась. — Хотя бы тем, что ты есть и что ты здесь. Я не знаю, что бы делала без… — Она замолчала, потому что Майк протянул руку и прижал палец к ее губам.

— Не говори так! Я должен был появиться, так было предопределено космическими силами. — Он широко улыбнулся. Он один знал, какая гнетущая пустота прячется за этой его улыбкой. Как и Люси Грейнджер, он прекрасно понимал, почему так долго нет ответа из отделения патологической анатомии.

На этот раз Майку удалось по-настоящему рассмешить Вивьен.

— Ерунда! Если бы я тогда не пришла на вскрытие и если бы тебе на глаза попалась другая студентка…

— Ох, ох! — тряхнул он головой. — Это тебе так кажется. А на самом деле с тех пор, как наши далекие предки, почесывая подмышки, спрыгнули с деревьев, наши с тобой гены стремились друг к другу сквозь пыльные пески времени, жизни и судьбы. — Он говорил первое, что приходило ему в голову, и только для того, чтобы что-то говорить, но это действовало!