Клинок самурая
Шрифт:
Отец Матео облегченно вздохнул, но тон, каким отец Вилела произнес последние слова, был очень похож на то, как самураи выражают недовольство. Хиро приготовился услышать неприятные новости.
— Миёси Акира сегодня утром отправил мне сообщение, — сказал отец Вилела.
— Акира — христианин? — отпрянул от неожиданности отец Матео.
— Нет, — ответил отец Вилела, — хотя несколько высокопоставленных членов его клана приняли нашу веру. Акира выразил недовольство вашим обращением с прислугой сёгуна.
У отца Матео отпала челюсть.
— Уверяю вас, мы ни с кем плохо не
Он взглянул на Хиро в поисках поддержки.
— Наоборот. — Сейчас отец Вилела походил на самурая больше, чем когда бы то ни было. — Вы слишком хорошо с ними обращались. В добавление к сказанному, Миёси-сан выразил недовольство твоим заявлением, что христианство доступно для простолюдинов.
На лицо Вилелы набежало подобие улыбки, которая тут же исчезла.
— Он обвиняет тебя в том, что ты веришь, будто бы все люди равны.
— Все люди равны перед Господом, — ответил отец Матео. — Мне стоит убеждать их в обратном?
— Японцы народ сложный, со своими замысловатыми социальными правилами. Здесь нам удалось зайти довольно далеко, но этот прогресс должен соответствовать японским обычаям. Отец Ксавье оставил довольно четкие указания — мы можем спорить с японцами только по жизненно-важным вопросам.
— Равенство перед Господом — жизненно-важный вопрос, — в голосе отца Матео послышалась напряженность.
Отец Вилела поднял руку, словно родитель, успокаивающий свое дитя.
— Его обидело то, как ты это сказал. Тебе нужно научиться говорить правду иным способом. Самураи не хотят слышать о том, что слуги равны благородным людям.
— Я не променяю истину на невежливость самурая. — Отец Матео говорил миролюбиво, но сдерживал себя уже с трудом. Хиро редко, если вообще когда-либо, видел священника таким разозленным. — Никто не заслуживает жестокого обращения только потому, что родился не в той семье.
— Я не прошу о жестоком отношении к кому бы то ни было, — спокойным, словно полуночный пруд, голосом сказал отец Вилела, — просто помни о том, что ты говоришь не только от своего имени.
— Я говорю от имени тех, кто не может говорить за себя.
— И как ты поможешь их чаяниям, если их же господа ополчатся против нас?
Хиро наблюдал за тем, как гневное выражение на лице отца Матео сменилось пониманием и сожалением, и был впечатлен. Не многие мужчины способны признавать свои ошибки, которые проистекают из моральных ценностей.
— Прошу прощения, — сказал отец Матео. — С моей стороны совершенно неправильно разрушать то, что вы и остальные уже построили.
— Давай начистоту, — сказал отец Вилела. — Я не прошу тебя менять твою проповедь, просто помни, что слова должны употребляться в соответствующее время и место.
— Я принесу Миёси-сан свои извинения.
— Не стоит, — сказал отец Вилела. — Да и невозможно, поскольку больше ты в сегунат не вернешься.
Глава 22
Глаза отца Матео округлились.
— Вы приказываете нам прекратить расследование?
— Не обоим сразу. — Отец Вилела показал на Хиро. — Помнится, ты сказал, что Мацуи-сан помог тебе в раскрытии предыдущего убийства. Уверен, он сможет справиться
Синоби покачал головой.
— Над убийством Акеши мы трудились вместе.
— С этим разберетесь в одиночку.
Тон отца Велелы не допускал возражений, поэтому Хиро тут же принялся спорить.
— Это требование Миёси Акиры? — спросил он.
— Нет, — ответил отец Вилела, — но смысл послания Акиры достаточно ясен. Он пожаловался на поведение Матео и сказал, что сёгун более не хочет тревожить нашу миссию, дабы расследовать преступления японцев.
— А как же я? — задал вопрос Хиро.
— В сообщении было указано, что ваша помощь по-прежнему необходима, — ответил отец Вилела. — Вы не обычный слуга, которому можно приказывать, но вы сделаете мне и отцу Матео одолжение, если выполните требование Миёси Акиры.
— А отец Матео? — поинтересовался Хиро.
— Ничего общего с этим расследованием больше не имеет.
Отец Вилела уже все решил.
Хиро не был с этим согласен, но статуса слуги самурая было бы недостаточно, чтобы противоречить священнику, а для отца Вилелы синоби был обычным переводчиком.
Отец Матео кивнул.
— Понимаю. Я больше не вернусь в сегунат.
— Спасибо, — сказал отец Вилела. — Мы далеко продвинулись здесь, в Киото. Порой стоит заплатить весьма существенную цену, но конечный результат того стоит… как для самураев, так и для простолюдинов.
Он поднялся и поклонился сначала отцу Матео, потом Хиро.
— Благодарю за гостеприимство. Pax vobiscum, Мир вам [2] .
— И духови твоему.
Отец Матео встал и проводил старшего иезуита до двери.
Когда он вернулся уже один, Хиро спросил:
— Ты и правда собираешься отказаться от поиска убийцы Сабуро?
— Отец Вилела попросил об этом, а Акира потребовал.
Хиро нахмурился.
— Ты слишком легко сдался. Ты заявляешь, что веришь в истину любой ценой, но сдаешься без боя. Акира решит, что он был прав, а ты ошибался, и не только насчет равенства, но и насчет всего остального.
2
Евангелие от Луки, 24.36: Stetit Jesus in medio eorum et dicit eis: Pax vobis. «Иисус стал посреди них и сказал им: Мир вам». Литургический возглас священника, на который верующие отвечают: «Et cum spiritu tuo» («И духови твоему»).
Отец Матео встретил взгляд Хиро со спокойной решимостью.
— Я принял правильное решение. Акира ошибается, но он родился и вырос, веря, что стоит гораздо выше простолюдинов. Для него это тоже истина, а не просто мнение. Я могу оспаривать его убеждения, но не изменю их.
— Отец Вилела прав… я должен найти другой способ.
— Есть одна важная причина, по которой ты должен продолжить расследование, — сказал Хиро. — Если люди господина Оды — шпионы, их визит может привести к нападению… и не только на сегунат. Я не смогу защитить тебя должным образом, если продолжу расследование, а ты нет.