Клоака. Станция потери
Шрифт:
Время 0:59.
Следующий поезд будет последним.
Время 1:00.
Метро закрыто.
В голове никаких мыслей, поэтому когда поезд показывается из туннеля, я не слышу предупреждений главной по станции о том, что пассажирам следует держаться подальше от края платформы. Может она решила, что для меня одной нет смысла об этом говорить? Обидно как-то… Я что, недостойна этого?
Ну и пофиг. Захожу в вагон, надеясь отыскать хотя бы одно свободное место, но все
Чувствую себя паршиво, но не только их-за этой несправедливости. Еще из-за Шурки, из-за того, что ей сказала. Все-таки она не такая уж и плохая девчонка. Вполне себе нормальная. Но тут же перед моим лицом всплывает образ Эльки, и я быстро прекращаю самобичевание. Это я осталась одна и поеду домой в гордом — или же горделивом — одиночестве. Эля и Шурка еду вместе, им несколько станция проехать нужно и они окажутся на улице, где Эля сразу же выкурит какую-то супер модную тонкую сигарету с тошнотворно-приторным запахом клубники.
Словно детские духи из набора «Моя принцесса».
Осторожно, двери закрываются!
Вытягиваю из кармана наушники и пытаюсь вдеть их в уши.
Один только плеер и остается мне верен на протяжении уже нескольких лет. Старенький, чуть меньше ладони, бело-серебристого оттенка, уже потертый, истертый, местами исцарапанный ключами от квартиры, держащий заряд уже не так долго, как во времена моей школьной жизни, но все еще работающий и вызывающий в душе теплые волны ностальгии.
Моя память помнила, какая песня за какой звучала, хотя я, спроси меня об этом же хоть кто-то, никогда бы не смогла верно воспроизвести их порядок.
Осторожно, двери закрываются! Следующая станция…
А какая там следующая остановка мне не так уж и важно. Все равно ехать до конечной, потому можно не заморачиваться и не отслеживать свою дорогу.
Сесть бы только, а там уж как-нибудь доеду.
Первая остановка — Чистка
Мне душно.
В вагоне людей не много и не мало, средне, но дышать абсолютно нечем. И это современный поезд, заказанный в стране высоких технологий? Кажется, кто-то на нас сэкономил и решил не оснащать составы кондиционерами. А зачем? У нас ведь и так холодно. А еще медведи, балалайки и «Калинка».
Чертовы стереотипы.
Стараясь отвлечься от духоты, я все еще пытаюсь осознать, что же сподвигло меня на эту ссору. Надоела ли мне их глупая болтовня? Раздражала ли сама ситуация, в которой мы оказались из-за Эли? Или же я просто устала от их общества?
Если хорошо подумать, то и первое,
Сколько себя помню, так все всегда и заканчивалось.
В друзьях подолгу со мной никто не засиживался. И в этом, признаю, была только моя вина. Я слишком многого ожидала от людей, а потом, разочаровываясь в том, что они не оправдали моих ожиданий, быстро от общества «друзей» уставала. Пожалуй, не имей я в характере столь гадкого качества, то и Элю с ее манией величия я смогла бы терпеть, и Шуркину бесхребетность смогла бы вынести, но ох и ах…
Губы против воли растягиваются в кривой усмешке, и стоявший рядом со мной мужчина безуспешно пытается отодвинуться от меня подальше. Возможно, он счел меня извращенкой, получавшей удовольствие от этой давки. Что ж… Пусть считает, что хочет, но в замкнутом пространстве, зажатая между уставшими и чуть потными от долгого рабочего дня людьми, я не чувствую ни капельки удовольствия или какого-то взбудораживающего кровь трепета.
Только раздражение.
— Простите, Вы на следующей выходите?
— Нет.
— Тогда, поменяемся местами?
— Конечно.
— Простите, можно? Простите, пропустите, пожалуйста… Извините. Простите, позвольте пройти.
Голос становится все громче и громче. Значит человек, пытающийся протиснуться к дверям, с поставленной перед собой задачей благополучно справляется. Никогда не понимала тех, кто сначала заходит вглубь вагона, а потом через две минуты пытается вернуться обратно, чтобы выйти на своей станции.
— Простите. Извините.
Голос замолкает.
Видимо женщина, а по голосу это определенно была женщина лет тридцати-тридцати пяти, остановилась недалеко от меня. Улавливаю сладкий аромат, исходящий от нее, и морщу нос. Слишком сладко.
Зачем душиться вечером? Перед кем в метро красоваться-то? Перед такими же офисными служащими, в студенческие годы мечтавшими свернуть горы, войдя во взрослую жизнь, а на деле просиживающими одно место на мягком, если повезет, стуле за экраном рабочего компьютера, которому место на свалке уже лет пять?
Жизнь — это не наши грезы.
А мы — не герои, способные свернуть горы.
Звучит так пафосно и круто, жаль, что только в моей голове.
Плеер начинает повторять один и тот же момент в песне, а после и вовсе выключается. Я была уверена, что до дома заряда мне хватит, ну раз уж так…
Поезд лихо входит в поворот и в этот момент кто-то дергает за лямку моей сумки, стараясь удержать равновесие. Из-за этого и так не работавший наушник выскакивает из уха, забиваясь под ворот моей зеленой парки.