Клоака. Станция потери
Шрифт:
— Отходи назад и беги, — говорю я Белле. — Я не вижу у него в руках оружия, но…
— Да его руки это одно большое оружие!.. — перебивает меня Белла, крепко сжимая мой рукав. — Он ими наши шеи за секунду переломит.
— Не переломит, — произношу я. — Пальцы не сомкнутся.
Белла что-то бубнит в ответ, но меня не удается разобрать ее слов. Я неотрывно слежу за человеком, который пока не предпринимает никаких попыток приблизиться к нам.
— Нина, он же ждет остальных, — говорит Белла.
И она наверняка права.
—
Но как же так получилось, что ни я, ни она ни разу не видели такого здоровяка в лагере? Это Митяя можно было легко не заметить, а этого Геракла даже при сильном желании невозможно было не увидеть.
— Нина!.. — сквозь зубы восклицает Белла, дергая меня за рукав. — Пошли. Он здоровый, но ряд ли быстро бегает.
С этим я тоже не могу не согласиться. В нем на вид было килограммов сто, а, возможно, и намного больше. Такая тушка была сильной, но вряд ли быстрой.
— Пошли, — говорю я, отступая назад, и мои слова действуют на человека, как спусковой крючок к действиям.
Он шагает к нам на встречу, а я с испугу дергаюсь и стреляю
И вдруг мне начинает казаться, что само время в этот момент остановилось.
Я вижу, как крупные дождевые капли медленно падают сверху вниз на землю. Вижу, как количество этих капель становится все больше и больше, пока дождь не превращается в ливень. А еще я вижу то, чему не могу дать объяснения. Этот человек, в которого я по неизвестной мне причине не попала, медленно вытягивает руку, пальцем указывая нам в сторону противоположную от той, куда мы с Беллой собирались от него бежать.
— Что он делает?
— Не знаю.
Указывает нам путь? По-другому этот жест распознать просто невозможно, но на какой именно путь он нам указывает?
Я делаю шаг в другую сторону, а он сделает шаг навстречу.
Он хочет, чтобы мы пошли туда, куда он указывает. В этом у меня сомнений нет.
— Если пойдем туда — умрем, — говорит мне на ухо Белла, думая о том же, о чем и я.
— А если не пойдем?
— Умрем чуть позже.
— Говорят, что перед смертью не надышишься…
— Я надышусь, — произносит Белла, и последнее слово остается за ней.
Я еще раз делаю шаг в другую от той, куда указывает мужчина сторону, и ситуация повторяется. Он вновь шагнул к нам на встречу.
Идти или не идти? Вот в чем вопрос.
— Ладно, будь по-твоему, — говорю я, хоть и прекрасно понимаю, что этот человек меня не слышит. — Белла, пошли.
— Ты что, собираешься пойти туда, куда он указывает? — произносит она. — Тебе перекись все мозги прожгла.
Да, давай пошутим на тему блондинок.
— Есть другие предложения?
— Нет, — сразу же отвечает мне Белла. — Никаких.
Дождь усиливается и теперь напоминает один из тех тропических ливней, которые я видела только по природоведческим каналам на кабельном. Как там о таких дождях говорилось? «Словно из ведра окатили»? Теперь я точно понимаю смысл этой фразы.
Интересно, а в каком месте на
— Тогда пошли.
Подошва от ботинок прилипает к земле, и чтобы оторвать от нее ногу, приходится прикладывать немало усилий. Первые наши шаги были неуверенными. Скованными. Но человек, неподвижно стоявший перед нами, продолжает указывать нам путь, смотря прямо перед собой. Чем дальше я от него отхожу, тем сильнее мне начинает казаться, что это и не человек вовсе, а восковая фигура из музея. Ведь даже когда силуэт мужчины начинает меркнуть средь толстых стволов деревьев, я остаюсь уверена лишь в одном голову — в нашу сторону он так и не повернул.
— А теперь бежим.
Иногда тонкие ветки, свисавшие с более толстых и длинных, больно царапают наши лица. Кусты то и дело норовят зацепиться об одежду. Обувь утопает в грязи, которая моментально засасывает наши ноги, стараясь утянуть нас как можно глубже в лужи из глины и торфа. Дождь продолжает капать с «неба», насквозь промочив нашу одежду. Периодически грохочет глухой гром. Молнии, правда, так ни разу и не мигнули, и если бы я разбиралась…наверное в физике, то обязательно задумалась бы о том, а возможно ли это?
Но я от физики была далека и рассуждения на тему существования грома без молний и молний без грома меня сейчас мало интересуют. Вот доберусь до стены, вернусь на поверхность и обязательно вобью этот вопрос в поисковике.
— Смотри! — останавливаясь, выкрикивает Белла, стараясь перекричать бушующую стихию.
Мы выходим к дороге, выложенной желтым кирпичом.
— Он и в самом деле нам помог.
Белла оглядывается назад, все еще не веря в произошедшее.
Я осматриваюсь.
В некоторых местах дорога просела, и на месте ям образовались лужи. Из стыков между кирпичей торчат сухие травинки, кое-где этих самых кирпичей и вовсе не хватает, но это точно та самая дорога, о которой мне рассказывал Семен.
— Может, это был призрак такого же несчастного, как и мы? — продолжает Белла, кажется, забыв о том, что совсем недавно собиралась умереть. — Поэтому он помог нам?
— Боюсь, что в таком месте даже призраки не стали бы нам помогать, — говорю я, стачивая о невысокий выступ на краю дороги грязь с подошв ботинок.
Мы определенно вернулись к своему первоначальному маршруту. Теперь остается решить, куда идти: направо или налево?
— Направо, — уверенно заявляет Белла, стоит мне только произнести свой вопрос вслух.
— Почему? — спрашиваю я, посмотрев в обе стороны. — Что туда, что туда… Все одинаковое.
—Ты по торговым центрам часто ходишь? — вдруг задает она мне вопрос.
— Не то что бы…
— Тогда теперь слушай меня. Когда выходишь из очередного магазина, то интуитивно чувствуешь, в какую сторону нужно идти, чтобы вернуться к своему маршруту, — со знанием своего дела произносит Белла. — Так вот, у меня сейчас такое же чувство. Мы идем направо.