Клуб любителей фантастики. Анталогия танственных случаев. Рассказы.
Шрифт:
– Форт осажден?
– Форт разрушен, - ответил одноногий и, резко качнувшись, с трудом устоял на своей деревяшке, поддерживая товарища, который все тяжелее обвисал на его руках.
– Почему не подали сигнала бедствия?
– Диспетчерская башня была разбита первым же выбросом, - ответил одноногий, и вдруг голос его сорвался на крик: - Впустите нас! Откройте! Они уже рядом! Спасите нас!
– Внимание!
– крикнул Эльф, резко вскинув руку.
– Опасность для форта! Приготовиться к защите!
И в ту же минуту Мечко увидел то, что Эльф ощутил гораздо раньше. Раздался треск
А за ним... В свете меркнущего дня, призрачном, сизом, они тоже казались призраками - те, кто несся к форту.
Порожденья самого жуткого бреда не смогли бы сравниться с этими существами, которые возникли из леса, вмиг поглотив собою тех двух несчастных, которым так и не удалось спастись, хотя спасение казалось так близко. И уже скоро их окровавленные, оторванные от тел головы взметнулись над толпой нелюдей... Теперь-то Мечко понимал, что Эльф не мог допустить ни малейшего риска для форта, ибо скорость, с какой одичавшие заполонили поляну, была подобна скорости стремительно нахлынувшей волны. И в этой толчее то одно, то другое чудовище оказывалось так близко, что можно было рассмотреть его кошмарный лик.
...Рыжий пятнистый леопард с длинными ослиными ушами, сидевший верхом на голой, безволосой собаке, напоминавшей уродливого дога.
Обезьяноподобное существо с глупым, даже сконфуженным выражением толстощекого, усатого лица.
Огромная улитка, неуклюже переваливающаяся по земле. Существо с тонким и стройным девичьим телом, но с пушистой лисьей головой, все поросшее короткой, мягкой, голубоватой шерсткой.
И какая-то совсем по-человечески красивая нелюдь, нагая, с бессмысленно-злобными неподвижными черными глазами, с крылышками на длинных точеных ногах, вдруг подлетевшая совсем близко и до дрожи напомнившая Мечко Тизифону... Но даже и там, на берегу незабвенного Стикса, не испытывал он такого парализующего ужаса!
Послышался щелчок, и нелюдь, залившись кровью, рухнула к подножию стены, а Мечко, обернувшись, увидел, что Мадэлейн опустила руку с таким же оружием, какое он видел на поясе Эльфа.
Лицо ее было бледным от отвращения, но все же буднично спокойным, и Скиф, заметив, как оторопел Мечко, съязвил - и даже эта ехидная фраза скорее походила на аксиому, изреченную закончившим работу ученым:
– Существа женского рода гораздо беспощаднее мужского!
Да и в голосе его не было веселья. Он уставился вдаль, и глаза его были так холодны, что, чудилось, взор этот способен разогнать толпу тварей, если бы кто-нибудь из них мог заглянуть ему в глаза.
Выстрел Мадэлейн вызвал в стаде нелюдей неистовый вой и визг. И когда в перила вдруг вонзилась уже знакомая Мечко красная стрела, он понял, что на поляне появились самые опасные - птицеглавые.
– Отражатели!
– скомандовал Эльф, и черные полукружья, тут и там закрепленные на стене, принятые Мечко сперва за прожекторы с закрытыми шторками, вдруг зеркально засверкали, наклоняясь к толпе. И, словно сигналя им в ответ, засверкали такие же
Толпа одичавших наваливалась на них, но зеркала, словно диковинные цветы под ветром, раскачивались, гнулись до земли, вновь распрямлялись, и ледяной блеск их постепенно теплел, наливался разнообразием красок, мельтешащих вокруг, словно впитывая их в себя, и, наконец Мечко, увидел, что со стен форта и даже, казалось, с мрачнеющих небес на толпу тоже бросаются чудовища!
Он еле сдержал крик, не сразу сообразив, что на стенах и на поляне задействована система телеобъективов, подающих изображение на стены, как на простейшие экраны, причем искажая изображение кривыми зеркалами, так что перед чудовищами, метавшимися по поляне, оказались еще более кошмарные, еще более страшные существа.
Толпа отхлынула к лесу, а вслед со сторожевых башен враз ударили огнестрелы, повергая в бегство оставшихся.
Мечко был так захвачен этим зрелищем, что команда Эльфа: "Дежурная группа, к ветроловам!" - прошла мимо его сознания. Он опомнился лишь, когда две легонькие коробочки, сопровождаемые неизменными орлами-наблюдателями, проплыли высоко над головой к западу, несомые попутным ветром с такой скоростью, что почти тотчас растаяли в синем сумраке.
– Куда это они?спросил Мечко, с трудом отводя взор от мирно темнеющего неба со светлой, розовой, нежной полосой там, где село солнце.
– В Левобережный. Это дежурная группа обследования. Два биолога, стрелки.
Внезапная тревога коснулась сердца. Мечко обернулся. Ни Скифа, ни Мадэлейн на площадке не было.
Попутный ветер удалось поймать сразу, и он плавно перенес летательные аппараты через поляну - так быстро, что охваченные паникой нелюди не успели заметить этого стремительного перелета.
Мадэлейн оглянулась, ловя взглядом меркнущие очертания форта, но ветролов качнулся, и ей пришлось сосредоточиться на управлении.
Ей было страшно. Ей было так страшно, что она не могла себя заставить слова сказать. Благо Хедли, ее стрелок, был парень молчаливый и не докучал ей, так что тишина в кабине нарушалась лишь приглушенными голосами Скифа и стрелка второго ветролова, Ануара, доносимых звукоуловителями.
Мадэлейн было страшно совсем по-иному, чем прежде, когда она отправлялась на задание со спокойным сознанием: всякое может случиться, и если ей когда-нибудь не повезет в лесу, - ну что ж, такая судьба. Она, вообще говоря, как и все ее друзья, была постоянно готова к смерти, понимала ее неизбежность и принимала ее неотвратимость, - конечно, боясь, конечно, пытаясь ее избежать, но, в конечном счете, смиряясь.
Теперь страх был новый. Лютый холод одиночества, безысходность обреченного, мука брошенного, всеми забытого, невыносимый ужас ребенка пред ликом ночи...
Конечно, после того, что уже случилось сегодня, ей бы следовало попросить позволения остаться в форте, однако нынче был ее и Скифа черед лететь на боевое дежурство - может быть, их черед умереть, и этого они не могли, не имели права да и не хотели уступить никому.
Притом Мадэлейн чувствовала: будь с нею сейчас Мечко, страх отступил бы. Вообще говоря, больше всего она боялась не увидеть его вновь, вернувшись...