Клятва трикстера
Шрифт:
Разве нельзя просто спокойно сидеть у меня за спиной?
– …Тебе плохо? – всхлипнула Катя.
– Нормально, – глухо отозвался я. И успокаивающе, мягко сжал руку девушки.
Минуты тянулись. Мы молча сидели на прислоненном к дереву мотоцикле.
Говорить не хотелось.
Хотелось, разбежавшись, прыгнуть в реку, нырнуть с головой в ледяную воду. И плыть, плыть в темной глубине. Пока хватит воздуха, пока вода не очистит душу, не смоет все, что камнем тянет на дно…
Но реки рядом не было.
Только лесная
И кто-то сейчас приближался по ней – я мог уловить шорох травы под ногами. Катя тоже замерла, напряженно вслушиваясь…
Шаги – ровные, спокойные. Так идут по давно хоженому пути, не боясь потревожить затаившегося врага.
Нет, это не погоня.
Тем более что бандиты и полицаи в одиночку по лесам не шляются. А тот, кто приближался, был один, я понял это еще до того, как он показался из-за дальних кустов.
Человек в полинявшей куртке, в какой-то нелепой помятой шляпе…
Увидел нас и замер, словно вкопанный.
– Здравствуйте! – произнес я как можно более миролюбивым тоном и приветственно поднял ладонь.
Незнакомец вяло шевельнулся.
Я подумал, что сейчас он развернется и бросится наутек. Но вместо этого он отозвался слабым, старческим голосом:
– Добрый день! – и неторопливо стал приближаться.
Когда путник поравнялся с нами, я рассмотрел, что он действительно очень стар – минимум лет семьдесят. Из-под помятой шляпы торчат седые пряди нечесаных волос. В руке корзинка – не плетеная, а синяя пластиковая, похожая на те, что используют в супермаркетах. Только ручка была самодельная – из скрученных в жгуты разноцветных проводов. На ногах незнакомца драные и чиненные с помощью таких же проводов сандалии – обутые поверх толстых вязаных носков.
– Не подскажете, куда ведет эта тропа? – дружелюбно спросил я.
Путник резко притормозил. И внимательно осмотрел нас с ног до головы.
Во взгляде, кроме настороженности, читалось искреннее любопытство.
– В Коровино ведет, – объявил он, наверное, удовлетворенный итогами осмотра.
– Далеко?
– Километров восемь.
Коровино? Было на карте такое название? Кажется, да…
Пока я вспоминал, старик вкрадчиво уточнил:
– Вы сами-то откуда путь держите?
– А мы типа заблудились, – изобразил я растерянную улыбку. – Полночи кружим – еле отыскали тропу…
– И чего ж вас в лес-то понесло – на ночь глядя?
– Вот, думали срезать путь…
– Все-то вы торопитесь! Эх, молодежь-молодежь… – вздохнул он. Лицо оставалось серьезным, но в глазах, сквозь прищур, угадывалась насмешка.
Не верил он ни единому моему слову.
– Всего доброго! – я сухо попрощался. Плевать мне на его недоверие, запущу мотор – и поминай как звали…
– Через Коровино вам лучше не ехать, – вдруг объявил старик.
Я смерил его внимательным взглядом и убрал палец с кнопки стартера.
– Это еще почему?
– А туда нагнали полицаев – как тараканов.
– Надо же, – я озабоченно покачал головой, – половину банды… Какой ужас!
Старик улыбнулся:
– Так что вам лучше повернуть направо – километра через полтора, возле болота. Двигайтесь вдоль него и еще через десяток километров попадете на мертвый хутор. А дальше начнется Чертова чаща…
– Оригинальное название.
– Мало кто осмеливается ездить по тем местам. Но вы ведь не боитесь?
Я пожал плечами:
– Спасибо за совет. Мы подумаем…
Он постоял еще немного, рассматривая нас бледно-голубыми, будто выцветшими от времени глазами. Казалось, старик хотел еще что-то сказать. Или спросить.
Но так и не спросил.
Попрощался и двинулся дальше по тропе.
Он удалился почти на десяток метров, когда я крикнул вдогонку:
– Скажите, а не знаете, что за деревня недалеко от Огненной реки?
Старик вздрогнул и замер, будто наткнувшись на невидимую стену. Резко развернулся и уставился на меня острым взглядом:
– Вы видели там деревню?
– Ну, да… – растерянно кивнул я.
– И как эта деревня выглядела?
– Дома – обычные, церковь – высокая, красивая… Там еще резной узор на дверях – будто птицы порхают над цветами…
Старик молча, не мигая, смотрел на меня – так, будто я сообщил ему что-то необыкновенное. Потом выдавил:
– Не возле реки. До реки там десяток километров… И деревни – давно нет. Все местные попали под «эвакуацию». А дома сожгли. Церковь – тоже…
Он опустился на траву, будто ноги перестали его держать, и глухо добавил:
– Никто не спасся. Ни один человек.
– А я видел…
– Врешь, – резко оборвал меня старик. – Не мог ты видеть! – он отвернулся и опустил голову, пряча глаза. А потом и вовсе закрыл лицо ладонями, будто его слепил утренний свет, пробивавшийся между кронами сосен.
Я выждал еще минуту, неловко кашлянул. Старик отнял ладони от лица, медленно повернулся. Несколько секунд мы смотрели друг на друга. Глаза его оказались сухими, и взгляд был пронзительный, совсем не старческий.
Больше я не стал задавать вопросов. Только тихо сказал:
– Спасибо.
– Прощайте, – чуть слышно отозвался он и хрипло напомнил: – От болота надо идти направо…
Все исполнилось в точности.
Очень скоро повеяло сыростью в набегавшем потоке воздуха, а потом справа от тропы замаячили камыши. Полтора километра – как старик и говорил. «Фалкон» пролетел их за считаные минуты.
Я заглушил мотор и осмотрелся.
Вправо тропы не видать, если и была – давно заросла. И верно, кому охота наведываться на мертвый хутор? Но если держаться подальше от края болота – проехать можно.