Клятва верности Книга 2
Шрифт:
Фима взглянула на Дантэна, который привычно разворошил ей волосы.
— Ну что, полетели? Я нашёл отличный домик на берегу Чёрного моря.
— Где? — опешила Фима, которая только-только сделала первый шаг.
— Всего два часа лёту, не так и далеко, — отозвался Дантэн, обнимая за плечи девушку и уводя к лифту.
Чемодан Заречиной плавно левитировал за ними, как призрак того, что всё уже решено, и Фима сама подписалась под согласием, что Ход руководил в их тандеме.
Глава 5
Дантэн краем уха слушал разговоры
— Он что и вправду прилетел за тобой? — ахала Анита, а Фима скромно поглядывала на ухмыляющегося Дантэна и не знала, что и ответить.
— Да, — после долгих сомнений смело ответила она.
Другой причины вообще не было. Ну что Сильнейшему делать на Земле, если он с трудом переваривал пробки и, хмурясь, устраивал опасные трюки, перелетая с одного уровня транспортной трассы в другой, лишь бы поскорее вырваться за пределы столицы и её пригорода.
— Ну ты и смелая, — поразилась отваге Заречиной блондинка. — Я бы не смогла как ты. А как же работа?
— Я уволилась.
— Да ты что?! — снова заохала Анита, а Ход фыркнул и чуть склонил голову, чтобы заглянуть в экран Симиного комфона.
— Добрый день, сиара Суханова, — спокойно поздоровался с блондинкой атландиец, а девушка ахнула, испугавшись.
— Он что? подслушивал? — прошептала она, глядя на Фимe, которая попыталась рукой отодвинуть Хода.
— Анита, прости, но я не понимаю, чего вы все переполошились? Вы же с Юлианой знали, что мы спим вместе.
Анита молчаливо ахнула, прикрыв ладошкой рот и выпучив глаза. Затем залепетала, оправдываясь перед Заречиной:
— Вы не думайте, мы не думали ничего неприличного. Ну спали и спали. Не раздеваясь же. Ой, ну то есть спали, просто спали, а не в том смысле спали.
— В самом прямом спали, — усмехнулся Ход, а Серафима шикнула на развеселившегося атландийца.
— Анита, он за штурвалом, так что ты прости, но я потом тебе позвоню.
— Ага, давай. Ты прости, если что не так. Я же не знала, — тихо прошептала Анита и отключила связь.
А Серафима обиженно насупилась, молча сверлила в бессовестном Сильнейшем дыру. Но, увы, безуспешно.
— Ход, так нельзя, — отринув попытки воззвать к совести бесстыдника, девушка перешла на более действенные способы — разговор по душам. — Ты ещё простынь вывести с девственной кровью, чтобы вообще все знали про наши с тобой отношения.
Глаза атландийца заискрились весельем. А сам Дантэн чарующе улыбнулся, словно мысль ему понравилась, Серафима даже на секунду испугалась, что он повернёт флаер, но вовремя вспомнила, что ту самую простынь благополучно отправила в стирку, и уж точно следов крови на ней больше нет.
— Я изучал вашу историю, — с нескрываемым любопытством заговорил атландиец, — неужели у вас ещё где-то сохранилась эта традиция каменного века?
Под его жарким взглядом девушка почувствовала себя обнажённой. Да, зря она затронула эту тему, так как у неё перед глазами вплыл образ атландийца в душевой, сидящего на корточках и протягивающего ладонь с окровавленными пальцами. Что в тот миг она испытывала, девушка не смогла бы описать словами. И стыд,
— Ход, — настойчиво позвала его Сима, — не уходи от ответа.
Сильнейший усмехнулся и перевёл взгляд вперёд, на дорогу.
— Тебе не нужен мой ответ. Ты всё прекрасно сама знаешь. Меня удивляет, что ты родителям ничего не сказала о нас с тобой.
— Пф-ф-ф, — фыркнула Фима, струхнув. Только знакомства с родителями ей для полного счастья не хватало. Она сама ещё не поняла, в каком статусе нужна Дантэну. — Рано ещё, — тихо отозвалась, смотря за окно, за которым мелькали верхушки деревьев. Ход взял напрокат самый скоростной флаер, который был в наличии, и не позволил машине включать автопилот, нарушая очередное правило дорожного движения: за пределами города при скорости свыше двухсот километров в час запрещено ручное управление транспортным средством.
— Страх, Сима. Опять этот страх, — проворчал Дантэн, не смея настаивать.
Ему нравилось дразнить Симу, очень увлекательно выводить её на чистую воду перед знакомыми, лишь при разговоре с родителями он не лез, внимательно слушая. Девушка нервничала перед матерью, отец для неё был ближе. Это показалось Дантэну странным. В его семье мать всепрощающая и понимающая, а с отцом всегда сложнее установить контакт.
Заречина кивнула, признавая правду. Да, она боялась. В человеке всегда живут сомнения. Если бы их не было, то, наверное, Фима была похожа на… Девушка взглянула на Дантэна и улыбнулась своим выводам. Да, именно так. Она бы была как Ход — самоуверенной, самовлюблённой нагловатой хамкой. У Сильнейшего, казалось бы, отсутствовали все положительные качества. Он намеренно отталкивал от себя всех, кроме неё. За ней он прилетел. И с ней он стремился быть рядом, требуя в ответ того же. Фиме хотелось верить, что она права, что она, наконец, разгадала таинственную душу инопланетянина.
— Итак, пятый пялец, — напомнила ему девушка, желая услышать полюбившийся голос.
Ход практически не дёргал штурвал, флаер нёсся по пустынной скоростной трассе, встречные флаеры были на уровень ниже, не в состоянии развить ту скорость, которой придерживался атландиец.
— Землю терраформировали рептилоиды, — отозвался Ход, прислушиваясь к мыслям девушки.
Она тут же всполошилась. Лёгкий вихрь закрутился, чуть щекоча биополе атландийца. Чувство сродни крепким объятиям. Хотя ничто не могло заменить настоящих касаний, чувственных, страстных. Всего сутки прошли, а Ход хотел поскорее познать все прелести интимной жизни ларнов. Успокоить свой проснувшийся голод, своё любопытство, свою алчность.
— Как рептилоиды? — удивилась Фима, оглядывая пейзажи родной планеты. — Это наша планета, — немного неуверенно отозвалась она.
— Сейчас ваша, а тогда, когда атландийцы потерпели здесь аварию, это была колония рептилоидов. Они полностью обустроили Солнечную систему так, чтобы Земля оказалась в относительной безопасности. Сама же знаешь, что некоторые планеты вашей системы нарушают законы логики. Это всё имперцы. Поэтому мы надолго потеряли связь с исследователями. Лишь немногим позже стала известна их судьба. Они стали рабами.