Клятвы
Шрифт:
— Что там? — спросила я.
— Остатки дискет, скорее всего, с начала 1990-х годов.
Мой желудок скрутило, я повернулась к Стерлингу.
— Дискеты. Что было в записке?
— Там было сказано ждать следующей засады.
— Засады, — повторила Мэдлин.
Я поймала зеленый взгляд Лорны. Она понимающе посмотрела на меня. Мы обе наблюдали.
— Засада, — повторила я. — Для тех, кого здесь не было, когда МакФадден объявлял о своей кандидатуре на пост президента… — Я повернулась к Стерлингу. — Засада предназначена
— Мы можем предположить, что это так, — ответил он без эмоций.
— Я им не верю. У нас были все улики, которые спрятал твой отец. — А как насчет того, что мой отец дал каждому из них? У тебя есть все доказательства, которые были даны Аллистеру?
— Мы так и не нашли их, — ответил Рид. — И мы вычистили все не только из офисов «Спарроу Энтерпрайзис», но и из сокровищницы в Линкольн-парке.
Линкольн-парк был местом, где Стерлинг родился и вырос, где Аллистер жил с Женевьевой и где Женевьева Спарроу все еще проживала. Это был красивый особняк из известняка, и, если Стерлинг добьется своего, однажды он превратится в груду обломков — как только его мать перестанет им пользоваться.
Стерлинг продолжил мысль:
— Мы можем предположить, что Аллистер или его люди уничтожили их.
— Что, если бы они этого не сделали? — спросила я.
— У них не было бы причин хранить улики, изобличающие самих себя, — ответил Стерлинг. — Это сообщение — всего лишь уловка. Они пытаются залезть нам в головы.
Я посмотрела на Руби и снова на Стерлинга.
— Могут ли тебя обвинить в том, что сделал отец? — спросила я.
Вместо Стерлинга ответил Патрик.
— Более серьезная проблема заключается в том, чтобы дать федералам какой-либо повод для поиска или возможность для них рассмотреть Чикаго и Спарроу под микроскопом.
— «Спарроу Энтерпрайзис» чиста, — сказал Стерлинг как ни в чем не бывало.
Патрик ответил:
— Это организация. Мы не занимаемся торговлей. — Он посмотрел на Мэдлин. — Но мы тоже не хор мальчиков-зайчиков. Мы создали работающую систему. Когда происходит поломка, мы перенастраиваемся.
— Было бы лучше держаться как можно дальше от радаров федералов, — добавил Мейсон. — У некоторых из нас есть официальные свидетельства о смерти, которые нужно объяснить.
Я подняла руку.
— У меня. О, моё было аннулировано.
— Ты думаешь, все это связано с МакФадденом? — спросила Лорна, переводя наш разговор в другое русло.
— Прямо сейчас, это главная мысль, — ответил Мейсон.
— Так что нужно будет остаться в башне, — сказала Мэдлин. — На сегодня.
— Это не очень хорошо для загара, — сказала Руби. — Но детям понравилось.
— Изоляция? — спросила я.
— Неофициально, — ответил Стерлинг. — Если кому-то из вас нужно покинуть башню, скажите это нам. Мы увеличим команду безопасности. Дети не должны выходить.
Я
— С ними все будет в порядке. С нами со всеми.
— А я? — спросила Руби.
Мрачный взгляд Стерлинга переместился на Патрика и Мэдлин. Не часто мой муж, так сказать, брал на себя ответственность за тот или иной вопрос. Патрик ответил.
— Тебя любят.
Щеки Руби порозовели.
Патрик продолжил:
— Если только твой дядя не объявит карантин, ты взрослый человек. Так же, как твоя мать, тетя и другие. Если у тебя есть уважительная причина для ухода, сообщи нам. Мы оценим ситуацию и пойдем дальше.
Она кивнула.
— Я отчасти рада, что меня не причисляют к детям.
— Ты все еще наш ребенок, — прошептала Мэдлин.
Сделав глубокий вдох, я выпрямилась на краешке стула, в то время как четверо мужчин встали, пожелав нам спокойной ночи, и все направились обратно на второй этаж. Только когда мы, дамы, остались единственными оставшимися, я положила руки на гранитный стол. Небо за окнами стало полностью темным. Стерлинг передал эту информацию при последних лучах солнца.
— Вина?
Лорна вздохнула, откидываясь на спинку стула.
— Я рада, что у меня есть все необходимое.
Лорел рассмеялась.
— Если оно у тебя кончится, у меня есть запас внизу.
— У меня тоже, — сказала Мэдлин с усмешкой.
Встав из-за стола, я открыла шкаф и достала пять бокалов.
— Руби, мне спросить твою маму, прежде чем предлагать тебе бокал?
— Ей 21, — сказала Мэнди.
Я поставила бокалы на стол, а Лорна встала и достала три разные бутылки.
— У нас есть каберне, сладкое розовое и пино нуар.
— Каберне сухое, — начала Мэдлин. — Как следует из названия, сладкое розовое…
— Мам, — сказала Руби с усмешкой, — я учусь в колледже уже три года. Я могла бы сама рассказать вам о винах.
Мы все рассмеялись, когда Мэдлин покачала головой.
— Посмотри на это с другой стороны, — сказала Лорел, наливая каберне в бокал, — по крайней мере, Руби учится в университете чему-то, что ей понадобится позже в жизни.
— В отличие от математического анализа, — сказала Руби, наливая себе сладкое розовое.
— Говори за себя, — сказала Лорел.
Глава 8
Арания
Звук открывающейся двери эхом разнесся по затемненной спальне. Несмотря на то, что было где-то после полуночи и до двух часов ночи, я не могла заснуть, мои мысли были заняты многими вещами, в том числе тем, что происходило с назначенным на завтра слушанием по условно — досрочному освобождению. Прошло три дня с момента нашей семейной встречи.