Клыки Судьбы
Шрифт:
– Ты кто такой?!
– рявкнул епископ. Шрухан не на шутку обеспокоился. Даром что ритуал прошел успешно. Но Тьма еще не успела окрепнуть, и не хватало ему потерять концентрацию Силы из-за какого-то грязного барда.
– Как ты здесь оказался?!
– Меня позвали ваши дрянные стихи, - без толики страха ответил пришелец. Ритуал создания Круга привлекает каждого, предназначенного к этому самому Кругу.
Трупсий, именно его лицо белело в сумраке подземелья, совершенно не понимал, как очутился здесь. Где-то в глубине души он чувствовали - надо бы испугаться этих холодных стен,
– Ты с нами?
– непонимающе спросил епископ.
– Ритуал создания Круга привлекает каждого, предназначенного к этому самому Кругу. Но я тебя раньше не видел среди нас. Тебя инициировала леди Хатли?
– Хатланиэлла, что ли?
– облегченно вздохнул певец.
– Я-то думаю, чьих это темных ручонок дело! Какие-то замогильные мотивы, кровь на полу, оскаленные рожи мертвецов. Конечно Хатланиэлла! Мы были любовниками многие годы.
– Ты что говоришь, слабоумный?! Какие любовники?! Только я имел честь…
Рыцарь Герт насупился. Это стало неприятным известием. Ведь Красавчик твердо знал: только на него снизошла благодать - делить ложе с прекрасной королевой.
– И ты тоже?
– захохотал вдруг соглядатай коммунального хозяйства.
– А мне казалось, что только мой петух гостит у нее между ляжек…
– Заткнись!
– взвизгнул Шрухан.
– Только я с ней…
– Не могу поверить, - почти в унисон запричитали братья: королевский маг и лекарь.
– Мы едва не каждый день занимались с ней любовью! Из-за того и соримся постоянно.
– Позвольте, милейшие, - возразил им всем первый советник.
– Хатли любит только меня!
– Вот это баба!
– умилился простоватый управитель конюшен.
– А я, дурак эдакий, веровал, что мне одному надлежит посасывать ее розовые сосцы…
Присутствующие разом загалдели, позабыв о ритуале. Бесхозная Тьма удивленно повисла над их головами, с интересом прислушиваясь к разрастающемуся скандалу. Сила просачивалась сквозь камни, теряла свою концентрацию. Еще несколько минут, и можно забыть о Круге Сильных. А через полчаса взойдет солнце, придется ждать до следующей ночи: ловить свежих пажей, прятаться в подземельях.
Если бы леди Хатли узнала, сколь много бед в итоге принесет ее сладострастие, может, и более придирчиво избирала партнеров. Ведь для создания толкового хомункулюса с ним спать не обязательно.
В итоге открылся занятный факт. Среди двадцати семи присутствующих не нашлось никого, кто за последние годы хоть два раза в неделю не лежал бы в койке с любвеобильной королевой.
– Вот же… - хмыкнул Герт. Его вера в святую непорочность леди Хатли серьезно пошатнулась.
– Когда вновь встречу эту… эту…
– Ничего не будет, - прервал его размышления Шрухан.
– Когда мы встретим королеву, то принесем ей голову Эквитея и закончим Лабораторную Работу.
– А что это?
– спросил Герт.
– Что такое рабораторная работа?
Епископ промолчал, всем своим видом показывая, что не его, Герта, это собачье дело. Лишь только он, Шрухан, имеет
– Теперь я понимаю, - хохотнул Трулм, заведующий коммунальным хозяйством столицы.
– Теперь все ясно, почему королева так редко выходила в свет. Попробуй выйди, если у тебя постоянно заняты ноги!
– Что со мной случилось?
– плаксиво спросил вдруг кто-то.
– Тебя тоже позвал ритуал?
– епископ повернулся к вопрошающему.
Хомункулюсы с интересом посмотрели на нового гостя. Того, казалось, совершенно не волновала изменчивая личность Хатланиэллы.
В комнату вошел Уласей Щедрый, королевский казначей. Толстенький старичок прошаркал ножками сквозь толпу, остановился напротив алтаря.
– Что такое?
– на лбу Шрухана пульсировали вены. Епископ был вне себя от ярости.
– Где дисциплина, мертвяки?!
Казначей не слышал, он во все глаза смотрел на бесформенную груду костей на полу.
Всем уважающим себя некроманцерам и черным магам известно: при создании хомункулюса из человека при жизни вынимают скелет. Плоть, мозги, все органы и прочее с помощью магии содержат в целостном состоянии, а вместо костей заливают алхимическую жидкость. Это позволяет телу не разлагаться, не терять свои частицы и быть полностью неуязвимым для смерти. Воссозданный человек становится практически бессмертным, непобедимым воином и, к тому же, наделенным магическими способностями. Он живет как обычный смертный, но с невероятной силой и выносливостью, чьи возможности ограничиваются только при свете дня. При этом у создания остается память и внешность прежнего владельца. Правда, после превращения хомункулюс безоговорочно подчиняется тому, кто сделал с ним такое. Он живет очень долго и умирает только после смерти владельца.
Скелет хомункулюса - единственное, что остается после такого ритуала безжизненным. Ненужные кости хранятся в каком-нибудь ящике или сосуде. Они необходимы для воскрешения заколдованной плоти, если кто-то нанесет ей существенные повреждения. Получив травму, хомункулюс возвращается в комнату для ритуалов и находит свой скелет. Надо отметить, что каждая рана, полученная телом, тотчас отображается на костях. Например скелет епископа еще недавно лежал в своем шкафу с пробитой грудиной и расколотым напополам черепом. Едва войдя в подземелья, Шрухан пробормотал заклинание и сложил свой разбитый череп в единое целое. Рана на груди заросла сама по себе. В тот же миг тело хомункулюса обросло новыми тканями, затянулось кожей и покрылось волосами в поврежденных ранее местах.
А вот хомункулюс казначея об этом не знал.
С животным ужасом он смотрел то на свои руки, то на останки. Казалось, Уласей не понимает, как же так: вот он стоит на ногах, но в то же время смотрит на себя лежащего. Холодные безжизненные кости…
– Неужели я совершенно умер?
– дрожащим голосом спросил гений двойной королевской бухгалтерии.
– Совсем-совсем умер? Вот почему у меня так болела голова и ныло в груди. Чувствовал свою кончину…
– Так и есть, - пояснил епископ.
– Но умер ты давно. Сейчас мы тебя подремонтируем - тут повреждений всего на два заклинания.