Ключ без права передачи
Шрифт:
Эмма Павловна дала себе паузу, чтобы остыть. По лицу ее растекались яркие пятна.
– Это я вас хочу спросить: за что мне нервотрепка такая? Что я вам сделала плохого-то? А ведь могла бы кое-кому испортить аттестат! Нет, мне это не надо. Я вообще могу уйти и фармацевтом устроиться!… Сколько раз даю себе слово…
И тут вошел Назаров. 10-й "Б" хотел встать, но он удержал:
– Сидите, сидите… Я тоже посижу. Эмма Павловна, вы не против?
– Ну что вы… Наоборот, очень вовремя. Только урока не будет, Кирилл Алексеич,
Назаров оценил напряженность обстановки.
– Адамян, пойди погуляй, - скомандовал он спокойно.
Женя усмехнулся и вышел.
Эмма Павловна раскрыла свои конспекты и, читая, сказала:
– Тема у нас - механизм реакций замещения. На примере предельных углеводородов… - Пальцы ее на тетрадочном переплете слегка дрожали.
Поднял руку Майданов.
– Что тебе?
– Можно выйти?
– Ну выйди… если невтерпеж, - пожала она плечами. Класс дружно хохотнул.
Майданов целеустремленно вышел, ухватив попутно насмешливый Юлин взгляд.
– Все пишут!
– провозгласила Эмма Павловна и пошла по рядам, наблюдая за исполнением этой команды.
– Ме-ха-низм ре-ак-ций заме-ще… - чеканила она и так дошла до Назарова, устроившегося за последним столом.
Он тихо удивился:
– Зачем же по складам, Эмма Павловна? Десятый класс…
– Ох, уж я не помню, на каком я свете, - созналась она.
– Записали?
Он посмотрел на нее внимательно и подавил трудный вздох.
27
Вырвавшись в пустой коридор, Саша Майданов допытывался у Адамяна:
– Объясни толком… Я и не помню, чего мы там такого наговорили.
– Не помнишь? Ну еще бы: ты-то в порядке! Кому будет плохо, так это Мариночке. Хотел ее испытать - теперь радуйся! Теперь эту шарманку включат на педсовете!
– А ты не за себя ли испугался?
– Здрасьте! Да если б это по Мариночке не стукнуло, я б только радовался, что они наконец услышат про "Голгофу"!
Майданов помолчал, подбросил несколько раз и поймал монету… И высказал резюме:
– В общем, так: ты отвлекаешь Алину, - надо, чтоб она вышла, а я захожу в кабинет "шерифа"…
– Зачем?
– честно не понял Женя.
– За магнитофоном!
– Погоди, погоди! Тут надо рассчитать на пять ходов вперед - может, это только напортит? И потом…
– Что?
– Неловко все же…
Один лестничный пролет Майданов шел молча, потом остановился и сказал:
– Вот поэтому вы, интеллигенция, не класс, а только прослойка. Что неловкого-то - отобрать свое? Мы ж отдадим кому? Юльке. Она хозяйка? Она! Значит, что? Значит, обратно будет справедливость.
Адамян хотел возразить, но майдановская логика была слишком проста и пряма для него.
– А как ее отвлекать, Алину?
– спросил он.
– Ну скажи, что о ней спрашивал один человек. Высокий, скажи, спортивный.
– Это что, проверено?
– Многознающий Адамян был, как дитя, неопытен по части женского сердца и распахнул глаза.
– Тыщу раз.
28
…Все шло как по нотам. Из канцелярии Алина вышла вслед за Женей, заинтригованная предельно:
– Ну намекни, Жень… Ну хоть на какую букву?
– На "эс".
– Стеблов Костя? Старший пионервожатый?
– Алина, не могу, слово дал.
– Адамян сдерживал смех: способ действовал безотказно.
– Если Стеблов - неинтересно… А подбородок у того человека раздвоенный, да? А глаза черные.
– А вот и нет. Серые!
– Серые - это хорошо. Только у тех серых, которые я имею в виду, фамилия совсем на другую букву, - вздохнула Алина.
– А если ты на своего Смородина намекаешь, то давай не ври: мы-то знаем, на ком у него свет клином сошелся… На каком недоступном предмете!
– засмеялась она.
– На каком?
– застыл Женя.
– Не знаешь? А друг называется! Ну давай на обмен: я тебе эту тайну шепну, а ты мне про того человека… А?
…Проводив их критическим взглядом, Майданов прошел в дирекцию спокойно.
В кабинете магнитофона не было. Ни на столе, ни внутри стола, ни на стеллажах, ни на подоконниках. Неужели в сейфе? Тогда это мертвое дело. Уже признав свое фиаско и собравшись исчезнуть, Майданов напоследок рискнул открыть большой желтый портфель, что лежал в кресле директора. Есть! Но ведь если вынуть магнитофон, портфель совсем легонький? Ну что ж… Пусть там пока полежит один из этих томов Большой Советской Энциклопедии - книги, товарищ директор, ваши, а магнитофончик, извините, - нет!
29
…Уроки кончились. Раздевалка гудела, девчонки, одеваясь, теснили и перекрывали друг друга возле зеркала.
Юля уж надела шапочку, когда рядом оказался Майданов: вид у него был таинственный.
– Ты ничего не потеряла?
– А что?
Он медлительно открыл свой портфель, в который с трудом влез магнитофон, вытеснив книги, - их Майданов держал под мышкой.
– Мой? Где ты взял?
– поразилась Юля.
– Где взял, там нету.
– У тебя сейчас лицо, как у афериста. Где ты взял, я спрашиваю?
– А чего ты сразу обзываешься? Это вместо благодарности… Вот не отдам теперь!
И он с независимым видом пошел вверх по лестнице.
Накинув шубку на одно плечо, Юля кинулась за ним:
– Ты можешь толком сказать, в чем дело?
– Ну мама твоя принесла его… Только тихо.
От непонимания у Юли застопорились все реакции.
– Мама? Принесла тебе?
В вестибюль спускался Назаров. Саша торопливо наступил Юле на ногу. Однако Назаров думал что-то свое, гроза миновала…