Ключ-стражи
Шрифт:
– Так ключом был ты? Не Лиарра?
– Угу. Я ехал последним. Мы ждали аномалии, но не такого. Кот под госпожой Матильдой понес, сбросил ее… Я успел увидеть ловушку, но не успевал развернуть коня или спрыгнуть — она, словно сеть, накрывала со всех сторон. Самым разумным было – принять облик ключа. Я оказался прав, ловушка распознала меня как неодушевленный объект и вроде как выплюнула, – судя по гримасе Зелля, ощущение было не из приятных. – А с чего ты решила, что ключ – это Лиа?
Я открыла рот и мгновенно его захлопнула. Ляпну сейчас что-то вроде «ключ выглядел изящным
– А. Ну. Просто показалось. Отсюда вообще можно выбраться? Должна быть какая-то дверь, ну или дыра? И как нам найти госпожу Матильду, Ланса, Лиарру и остальных?
– Да. Нет. Никак.
И почему я не умею метать невидимые молнии одним взмахом ресниц, как Лиарра, или хотя бы как директриса? Не настоящие молнии, конечно; но как раз такие очень бы пригодились.
– Я ответил, – видимо, негодующий взгляд у меня худо-бедно получился, судя по тому, как поморщился мой собеседник. – Выбраться можно. Другое дело, что найти остальных здесь мы не сможем. Это не мир, это шар-ловушка, конструирующий себя из твоей же памяти. Каждому — по ловушке. Ты выросла в Пристани, училась здесь, поэтому и капкан прореагировал соответствующе. Жила бы в своем пыльном унылом Вирдо — была бы тут пустыня и барханы.
— Брр, — поежилась я. Нет, против родного города я ничего не имею, но оказаться в бесконечной пустыне... тут хотя бы вода есть, и то хорошо. — Но ведь освободиться — можно?
— Можно. Найти самое слабое место ловушки, где она истончается, — Зелль пнул сапогом тропу, подняв в воздух облачко алой пыли. — И прорвать ее там. Как мыльный пузырь.
– Тогда пошли!
– Куда? – невинно осведомился черноволосый.
– Как «куда»? – растерялась я. – На границу, лопать пузырь...
Выражение лица Зелля прочитать было сложно. То ли мы попали в куда более крупную переделку, чем кажется на первый взгляд; то ли сейчас из окрестных кустов посыплются стаи хищных винго; то ли у него живот болит; то ли некая растрепанная, грязная и бестолковая Маннэке его раздражает до последней степени. Справедливо сообразив, что с первыми тремя проблемами что-то сделать – не в моих силах, я попробовала решить четвертую:
– Обещаю, что буду молчать и не задавать глупых вопросов! И не устану, могу еще долго идти!
Маг поморщился.
– Не в этом дело. Ты знаешь, где эта трижды клятая тонкая стенка? Ну, до границы мы, допустим, доползем, а что дальше? Всю ее обойти — недели не хватит. Колдовать я здесь не могу. Так что мы влипли, похоже, надолго.
Я посмотрела на Зелля. На свои перепачканные в песке руки. На небо. Снова на Зелля. На всякий случай зажмурилась и ткнула пальцем туда, куда показывал исчезнувший зеленый росток.
— Я всегда знал, — разглагольствовал Зелль, топавший рядом со мной, — загнанные в угол люди способны к великим подвигам! Слышал когда-то о воине, который смог голыми руками поднять тушу маммута...
Солнце пекло нещадно. Моя куртка давно болталась повязанной вокруг бедер, на рубашке проступили пятна пота. Магу, судя по всему, на жару было наплевать, да и темп он задал хороший — быстрый шаг, таким перемещается
— У меня никогда раньше так не получалось, — вяло возразила я. — Даже на контрольных...
— Контрольные. Три раза ха-ха, — Зелль искоса глянул на меня и сменил тон с легкомысленного на серьезный: — Росток, говоришь? Из руки?
— Да... Нас такому не учили.
— Еще бы вас учили. Это сила первоначальных Стихий. Что ты так смотришь, вам и этого не рассказали? Есть пять изначальных: Огонь, Вода, Воздух, Земля, Металл. Земля — это не просто валуны и галька, это еще и все, что на ней растет.
— Но ведь никогда... — тут я поняла, что вру. Было. Стремительно рванувшиеся вверх побеги колючих кустов, принявшие на себя прыжок теневой твари. Тогда я подумала, что это эффект от смешавшихся в кучу трав и перепутанных мной с испугу рун.
— Остатки магии, — Зелль закинул руки за голову, сладко потянулся, не сбавляя шага. — Иногда они пробуждаются даже в таких последышах, как ваше поколение. Да и осколок усиливает резонанс Стихий, соответствующим образом влияя на заклятия. Родись ты лет сто назад, потянула бы на уверенный средненький уровень. Не обольщайся, сейчас уже никак не выйдет.
— Последыши? — справедливо возмутилась я. — А сам-то?!
На вид магу было не больше тридцати. Ну, тридцати пяти.
Тот сделал вид, что не расслышал. Ладно, не больно-то и хотелось.
— Зелль... А настоящий Ворон — какой он был?
— Мне откуда знать? Профессоров ваших спроси.
— Ты же сам говорил — мол, в наших головах и учебниках только бред. А если правду? Он действительно был последним из великих магов? Вызывал с неба огонь, а из недр земли — реки? Ну пожалуйста, расскажи.
По опыту я была уверена: старшеклассников, что из Мастерской, что из Академии-Семинарии, пирожками с рыбой не корми — дай похвалиться своими знаниями. Главное — признать собственную глупость и попросить посильнее. Сработало и сейчас. Зелль неохотно отозвался:
— Сила мага — не в умении вызывать какие-то дурацкие огни с неба. Хотя кое-что он мог, да. Сила — в уме.
— То есть?
— Представь: ты — сильный маг. Из прошлого. Ну?
Я представила. Понравилось.
— Ситуация: на тебя несется десяток всадников в полных доспехах. Копья, мечи, все дела. Через несколько секунд сомнут и затопчут. Твои действия?
— Огнем на них! — я азартно подпрыгнула, взмахнула рукой, испуская из кончиков пальцев воображаемые пламенные шары. — Молнией! Воду из недр...
— Бред собачий. В каждого всадника — огнем? Пока ты их поодиночке расстреливать будешь, хоть кто-то да доскачет. Да и сил такие мощные боевые заклятия жрут немеряно. А вот наколдовать под копытами коней маленькую ледяную лужицу — легко и быстро. Поняла?
В моем воображении грозные всадники, налетев на лед, посыпались как горох вместе с лошадьми. Люди в тяжелых доспехах не могли встать сразу, кто-то лежал, придавленный конем. Да, действительно.