Ключ
Шрифт:
– Удушу заразу!
Девушка язвительно улыбнулась, чтобы еще сильней позлить его, но вампир неожиданно скривился:
– До чего же мерзкую рожу он тебе приделал!
Улыбка тут же пропала. Ну да, не красавец из нее получился, да это и к лучшему - меньше внимания, больше понимания! И все же ей и самой хотелось бы чего-нибудь посимпатичней: подбородок поуже, уши поменьше, скулы повыше, нос потоньше... Может, побриться или стрижку сменить?
Заметив ехидную ухмылку вампира, наблюдавшего, как она искоса разглядывает свое отражение в луже, передернула плечиком
– С лица воды не пить! И вообще, красота для мужчины - не главное!
– Для мужчины?
– Лесс иронично приподнял бровь.
– Ну, на девушку я сейчас меньше всего похожа, - насмешливо заметила Мила.
Внезапно Лессандр насторожился и стал ожесточенно натирать Дымкину спину, так что лошадка недовольно фыркнула и попыталась увернуться от его рук.
– По-моему, он за тобой наблюдает, - вполголоса проговорил вампир.
– Кто?
– удивилась Мила. За все время, что она путешествовала с обозом, почти все к ней были равнодушны. Пожалуй, только отец Ассикакий... и брат Натасий.
– Помощник святого отца, - негромко ответил Лесс, подтвердив ее опасения. Девушка молча чертыхнулась: ее внимания хватало только на отца Ассикакия, а вот про Натасия она как-то подзабыла. Что ж, придется и им заняться. Мила резко развернулась и уже хотела прямиком пойти к притаившемуся монаху, но Лесс ее перехватил:
– Стой! Куда?! Совсем крыша съехала от избытка Силы? Или думаешь, что можешь вот так запросто людям мозги промывать?
Мила недовольно нахмурилась. Хм, еще один человек, точнее нелюдь, говорит о "промывке мозгов", да еще так сердито, даже зло, а в глазах настороженность. Будто не друг она им вовсе. Можно подумать, что они опасаются ее. Или боятся??
Брат Натасий из своего укрытия видел, как однорукий и бородатый детина схватились у лошади. Точнее ветеран вцепился в бородача и что-то ему говорит с очень грозным видом, а бородач угрюмо молчит. Несколько минут они стояли, молча уставившись друг на друга и буравя взглядом. Затем бородач перехватил единственную руку инвалида и сдернул со своего предплечья.
– Иди ты на х...хутор!
– донеслось до монаха. Сердитый детина повел лошадь к остальным, а однорукий так и остался стоять на месте, неодобрительно глядя ему вслед.
Чуток подождав, Натасий серой мышью шмыгнул к инвалиду и вкрадчивым голосом тихонько заметил:
– Я вижу, что кое-кто Вам не очень-то нравится, - вид у него был при этом самый, что ни на есть, змейский: блестящие глазки, гаденькая улыбка. Лесс даже не удержался и сплюнул, благо брат отнес это насчет бородача.
– Да что он, девка красная, чтобы мне нравиться?
– сердито буркнул однорукий, все еще не отойдя от ссоры. Видя такое дело, монах решил зайти с другой стороны:
– Нет, - торопливо сказал он, - я имею в виду, не кажется ли он Вам подозрительным, склонным к каким-то нехорошим вещам?
Лесс изучающе посмотрел на него и, чуть прищурив глаза, доверительно произнес:
– Нда... Что-то такое в нем есть. Мутный он какой-то.
– Вот и я о том же, - вдохновлено выпалил Натасий. Наконец-то хоть кто-то думает
– Мне он с самого начала показался странным. Пришел к нам, весь из себя такой несчастный, лошадь свою привел. "Хотите, - говорит, - до Марьца подвезу?" Отец Ассикакий естественно обрадовался. Еще бы! Лошадь нам тогда до зарезу нужна была. "Что, - спрашивает он, - за это хочешь?" А тот возьми да ляпни: "Хочу в трудники или послушники к вам в монастырь напроситься". Мол, в миру жизнь не мила стала. А нам еще и люди нужны были, вот святой отец и подобрал его. Но ничего, - радостно "дал петуха" Натасий, - скоро Марец, а там мы с ним распрощаемся. Так сам отец Ассикакий сказал!
Устраивая себе лежанку из срубленных другими веток, Мила заметила, как довольный брат Натасий заспешил куда-то по своим делам, а хмурый Лесс стал искать кого-то глазами. Заметив ее, вампир стал еще мрачнее. Подойдя к ней, он достаточно громко и отчетливо, явно не боясь быть услышанным, произнес:
– Собирайся. К нам переезжаешь.
– Но я уже все приготовила, - растерянно пролепетала девушка. Не проходящая суровость вампира начинала ее напрягать.
– Собирайся, - еще раз повторил вампир и зашагал к остальным "инвалидам".
Мила озадаченно смотрела ему в спину. Да какая муха его укусила? Может, у вампиров тоже бывают "критические дни" или магнитные бури? "Ага, - язвительно буркнул внутренний голос, чем-то похожий на Бесса, - ты еще скажи "гормоны шалят во время беременности"! Да дурак он и все тут!" "Попсихует и успокоится, тогда и спрошу, в чем дело!" - решила Эмилия, разбирая свое спальное место и собирая его уже на новом месте.
Дружно отужинав из общего котла, все люди и нелюди разбрелись к своим костеркам, гревшим лежанки: стражники отдельно, монахи с возницами отдельно. Группа подозрительных вновь прибывших тоже держалась особняком. Кто-то сразу лег спать, кто-то продолжал травить байки, а вот за костерком "новичков" шел серьезный и не очень приятный разговор.
– Ну и какого лешего?
– сердито спросила Мила, глядя на сидящих рядом мужчин.
– Ты уже задавала этот вопрос, - чуть отстраненно напомнил Эрионель. Мила покачала головой:
– Вы меня не поняли, я хочу узнать, что с вами происходит? С какой стати вы на меня как на лютого врага смотрите?
– Ну что ты, - иронично фыркнул Грай, - Даже твой враг рад тебя видеть невредимой. Иначе эти двое меня тут же и прикопали бы.
Мила чуть заметно улыбнулась, посмотрев на парня:
– А с тобой у нас вообще отдельный разговор. Мы же договорились, что ты хотя бы неделю продержишься. А ты сдал меня при первой же возможности!
– Ну, во-первых, поэтому я и твой враг. А во-вторых... Ты их видела?!
– он покосился на вампира и архимага.
– Грай, - Мила слегка прищурила глаза и насмешливо улыбнулась, - ты - и испугался?! Не поверю.
Неверталь довольно улыбнулся ей в ответ, а Лесс и Эрион тревожно переглянулись. Нет, они, конечно, плохо знали парня, может он в обычной жизни и улыбается. Но вот чтобы Миле?? Да полгода назад, он бы сам ей глотку перерезал, а теперь...